Произошло это в конце апреля. Американский шпион, пилотируя самолет, проводил разведку над сибирской тайгой. Он кружил над густо растущими елями и кедровыми соснами, с неудовольствием отмечая про себя, что в чаще леса нет никаких секретных объектов. Тогда он принял решение: в сумерках подлететь к ближайшему поселку и пошпионить там, хотя это было крайне рискованно, поскольку самолет мог оказаться замеченным. Так и произошло. Из окна одного жилого дома его увидели дети. Двое пацанов светили в окно лазерными указками и направили их на управляемый шпионом самолёт. Лазерный луч прошелся ему по глазам. Ослепленный пилот замахал руками и задел за какой-то рычаг. Внезапно самолет затрясло и на огромной скорости понесло ввысь. Ничего не видящий шпион попытался нащупать на дисплее нужную кнопку, но снова нажал не то, что надо. Самолет выровнялся и, не сбавляя скорости, полетел над тайгой. «Боже, что теперь делать?!» – вырвалось у шпиона, и от испуга он потерял способность быстро соображать. Из-за огромной скорости его трясло, как в космической ракете, а резкая боль в глазах всё никак не проходила. «Надо успокоиться, взять себя в руки и включить автопилот, – стал он рассуждать вслух. – Но где же эта проклятая кнопка? Где?! Я ничего не вижу!» Нажать на неё ему так и не удалось, поскольку самолёт вдруг резко потерял скорость и отправился в пике. В следующую секунду шпион сумел открыть глаза. Будучи опытным пилотом, он быстро оценил обстановку и понял, что самолёт ему уже не спасти, а потому выпрыгнул из него с парашютом. Самолет разбился, а шпион повис на высокой ели, зацепившись за неё куполом своего парашюта.
Под весом парашютиста ветки одна за другой стали с хрустом ломаться. Шпион падал, ударяясь о них, пока ему не удалось повиснуть на еловой лапе, зацепившись за нее руками. Он посмотрел вниз и присвистнул: «Высоковато!» Минуту спустя и эта ветка сломалась, и шпион с грохотом рухнул вниз. Немного покряхтев, он встал, ощупал свои конечности и принялся вытряхивать содержимое своего рюкзака на землю. То, что шпион увидел, его ужасно расстроило, и он воскликнул на английском: «О, боже! Ни рации, ни телефона… Всё осталось в самолёте и, наверное, сгорело. А может, и нет… Но к его обломкам лучше не приближаться. Там меня заметят русские и, конечно, схватят!» В этот момент в ночном небе раздался гул вертолета, и шпион в страхе прижался к стволу дерева. «Наверняка уже обнаружили мой самолёт, – пробубнил он себе под нос. – Главное, чтобы меня не заметили! Ничего… я им в руки не попадусь. Сначала выберусь из тайги, потом доберусь до города, а оттуда – до американского посольства в Москве, и они помогут мне вернуться обратно в США!» Пока шпион стоял, прислонившись к стволу дерева затылком, его стали одолевать москиты: облепили со всех сторон и безжалостно впились в руки, ноги, шею и лицо. Вдобавок к этому, мелкая мошкара лезла в уши, нос и рот. Как только покруживший над тайгой вертолет улетел, шпион завыл от боли, запрыгал и стал бить себя по щекам, пытаясь отогнать комаров и мошек. Затем он вытащил из-под ели свой парашют и закутался в него с головы до ног. Это оказалось неплохим укрытием от кровососущих насекомых, и шпион изрёк на ломаном русском: «Врешь, не возьмешь! Мы, американцы, тоже не луком шиты. Нас на мякише не проведешь! Я научился говорить по-русски и прошел школу выживания в суровых условиях, так что не пропаду!» Он широко открыл рот и стал терпеливо ждать, пока туда набьётся таёжная мошкара, после чего начал с хрустом её пережевывать. Потом шпион наклонился к ямке, заполненной мутной водой, отпил из неё немного, пощупал себе волосы на голове и многозначительно изрёк: «Никаким козленочком я не стал! Врут ваши сказки!» Затем шпион отломил длинную палку и, опираясь на неё, поплелся, закутанный в парашюте, между поросшими мхом кочками.