Не гляди, не дыши, онемей,
За тобой – Нефритовый змей…
Из уличной шейсарской песенки
Я не могла поверить, что нашла этот тоннель. Узкий лаз, скрытый настолько густой шапкой паучьего плюща, что заподозрить под ним отверстие было попросту невозможно. Не может же трава расти на пустоте?
А вот же – растет и не краснеет.
Отбросив бабкины суеверия о том, что паучий плющ приносит несчастья – и вообще, что это трава демонов, – я раздвинула крупные мясистые листья и вгляделась во тьму.
Создавалось впечатление, что передо мной не просто какая-то стихийно появившаяся нора, а проход, созданный человеком. Он был довольно узким, а стены выглядели слишком гладкими. Словно кто-то выдалбливал их вручную, а то и вовсе пользовался магией.
Сердце радостно екнуло. Ведь проход располагался как раз примерно в том месте, где по легенде зарыл свои сокровища Кушвир-мореплаватель! До меня на эту безлюдную, покрытую острыми ракушками часть побережья Шейсары кто только не ходил! Желающих приобщиться к тайнам знаменитого пирата было очень много. Однако никому так и не удалось ничего обнаружить.
Никому, кроме меня!
Я старалась не думать о том, почему мне так повезло. Не кроется ли в этом факте какая-то загадка, которая может оказаться потенциально опасной для жизни. Все мысли занимал клад, который я в своих мечтах уже нашла и начала тратить.
Однако бросаться сломя голову в черный проход было страшновато. Да и глупо. Мало ли какова истинная глубина тоннеля, ведущего под углом куда-то вниз? Поэтому я огляделась по сторонам в надежде найти подходящий камень. Через пару мгновений обнаружила голыш размером с ладонь, подхватила его и бросила в темноту.
Раздался шуршащий звук, несколько глухих ударов, означающих столкновение с другими камнями, затем тишина.
Результат эксперимента меня удовлетворил, несмотря на то что время на скольжение голыша было довольно внушительным. Я уже почти приготовилась погрузиться во мрак, но решила все же провести некоторые дополнительные замеры.
Обернувшись и удостоверившись, что меня никто не видит, я наклонилась и приложила ухо к земле.
