Мой самолёт уже подали к рукаву. Я допивала кофе и рассматривала людей у выхода на посадку. Очень удобно наблюдать за пассажирами из кафе, а потом зайти в салон, когда все уже рассядутся. Без толчеи и нервотрёпки. За соседним столиком мужчина пил коньяк. Или виски. Все же коньяк. По бокам пузатого бокала стекали "слёзы". Белаяяя кожа, светлые глаза, русые, коротко стриженые волосы. При этом не моль. Интересный, подтянутый. И взгляд сосредоточенный, наполненный какой-то. Словно физически осязаемый.
Мужчина смотрел на ту же очередь, что и я. Увидел меня. Поднял напиток, словно в тосте, улыбнулся и выпил янтарную жидкость. Повинуясь какому-то внутреннему порыву, отсалютовала ему кофейной чашкой и тоже выпила. Вот что такого? А на душе стало так хорошо, словно встретила друга на другом континенте. Меня наполнила тихая, беспричинная радость. И с совершенно идиотской улыбкой я вошла в салон самолёта.
Все уже расселись. У моего места толпились стюардессы. Причина их обеспокоенности стала понятна сразу. Моим соседом был ребёнок лет 12. Само по себе нахождение подростка в самолёте не проблема, но он сидел возле аварийного выхода. Ждали меня, чтобы понять, смогу ли я в нештатной ситуации открыть дверь самолёта. Я честно сказала, что гарантий нет. У меня низкое давление. Летаю только выпив кофе. Но что будет с моим давлением через час или два – не знаю. Гипотония непредсказуема.
Стюардессы увели ребёнка, а я начала искать место для ручной клади. Уже подхватила чемодан, но внезапно он стал невесомым.
– Разрешите вам помочь, прекрасная незнакомка. – Рядом со мной стоял мужчина из аэропорта. Это было так неожиданно, что я не убрала руки от чемодана. Вцепилась мертвой хваткой и выглядела ошарашенно.
– Или вы еще что-то хотели забрать из ручной клади? – светлые глаза смотрели внимательно и доброжелательно одновременно.
– Что вы, просто задумалась. Спасибо за помощь. – Чемодан был водружен на полку, и я уселась в кресло. Сосед разместился у окна, на месте ребенка.
– Рад такой очаровательной попутчице. Меня зовут Александр. А вас?