“Одно слово может изменить твоё решение.
Одно чувство может изменить твою жизнь.
Один человек может изменить тебя”.
Конфуций
Однажды проснулся среди ночи. Как иногда бывает: точно вытолкнули из сна. Лежишь и смотришь в темное окно за занавесками в спальне и не совсем понимаешь, что тебя тревожит и не дает снова уснуть.
Почему-то вспомнил нашего философа из университета. Прошло уже много лет, но я его хорошо помню. Оригинальный такой дядька! Нескладный, высокий, сутуловатый и жилистый, с пшеничными патлами вокруг все более обнажающейся лысины. Смешно картавил.
Тогда мы получали второе образование, поэтому странными преподавателями удивить нас было в общем-то сложно. Но философ удивил. В университете, еще до нас, прозвали его Паганелем. Ходил по аудитории с чашечкой кофе и, прихлебывая, говорил о вечном. В каком-то рыжем в клеточку твидовом пиджаке, точно с плеча булгаковского Коровьева.
Позже кто-то из нас вспоминал его за яркую причудливость, лысеющую пшеничность и картавую неформальность облика, а кто-то – по-крайней мере я – за то, что он раздвинул занавески бутафорности сущего, за которые, по молодости, мы и не задумывались заглядывать.
Но что такого особенного он нам открыл? Всем своим смешным видом и картавостью речи. То, что диванный теоретик, укутавшись в старый мамин плед, рассуждает о высших материях? Так он философ – это его работа. То, что вся наша суета в жизни не стоит ломаного гроша? Так об этом вещали еще древние греки. То, что мир наш непознаваем, а наши теории о нем сродни взгляду подслеповатой мартышки, примеряющей не подходящие по диоптриям очки? А что от этого изменится?
Но чем-то он нас остановил. Словно пробегавших мимо, одернул и заставил задуматься.
Сначала к нему привыкали. Но уже на третьем занятии, вдоволь насладившись его (придурковатость зачеркиваю) нетипичностью, мы общались с ним весело и доверительно, как будто благодаря за интригу странного образа, кошачью мягкость и неформальность подхода в преподавании. Да и не было на его лекциях философии как таковой. Он вообще поступил хитро изначально: всю первую лекцию оттарахтел о базисах и надстройках, занудно показывая, какая же это скукотища. Чтобы мы насмотрелись на него, нашушукались и про себя поиздевались. На вторую лекцию он пришел с кофейником и, шваркая, попивал кофеек, расхаживая по аудитории и с видом Сократа вопрошая нас о том, что есть философия и на хрена она нам нужна как наука.
