Хочу выразить огромную благодарность Елене Верес, которая терпеливо редактировала и корректировала эту книгу и принимала участие в создании обложки. Прекрасное стихотворение, посвященное Мухе, написано также Еленой Верес.
По небу сумрачному облака бредут, несут на спинах ночь.
Их гонит от востока пастух, хлыстом из света утренней звезды.
Это глашатай, сидящий на лапе «Большого пса»,
сообщает о грядущем восходе солнца.
Глава 1.
Воскресенье
То, что случилось однажды, не может считаться правдой до тех пор, пока не повторится снова хотя бы раз, иначе это останется лишь мыслью в голове. Если это случится снова, ты скажешь, что уже видел всё это, только тогда оно обретёт смысл, став материальным. Но не все помнят, что с ними произошло, и существуют в вечной иллюзии первых впечатлений. Возможно, кто-то делает этот выбор осознанно, а кто-то, как Федя Барсучков, страдает забывчивостью. Федя жил бы и дальше своей обычной жизнью, если бы в решающий момент в дверь его не постучал грязный, заросший, оборванный и дурно пахнущий индивид. Ничего не подозревая Барсучков, оторванный от своего воскресного безделья, лениво поплёлся открывать дверь квартиры, в которой, волею судьбы, обитал временно. Открыв дверь, и увидев на пороге топчущегося незнакомца, напоминающего бездомного пьяницу, Федя первым моментом хотел закрыть дверь без всяких вопросов, но что-то его остановило. Ничтожнейшая, мошкоподобная мысль укусила его сознание: «Я его знаю!» Барсучков шире открыл дверь.
– Я тебя знаю? – произнёс вслух Федя голосом, одолженным у старого дивана.
– Надеюсь, что еще да. – ответил знакомый незнакомец без претензий в голосе, но не в глазах, уставившись стеклянными зрачками прямо в левый глаз Барсучкову.
Федя, после секундного размышления, посторонился вбок, предлагая бомжевидному гостю пройти в квартиру. Тот смело переступил порог и застыл на месте, исследуя глазами всё вокруг, миновав фигуру уже осмотренного Феди.
Бывают в жизни моменты, когда вдруг, без весомых причин, хочется выпрыгнуть из окна. Этот момент возник тогда у Фёдора, он подумал: «Что я делаю? Это кто такой?! Я его не знаю, может, он пришёл меня ограбить или убить, а я его впустил». Но, прогнав, почему-то, вполне разумные сомнения, Федя решил не прыгать, а лишь сказал:
