Лондон, 9 мая 1810 г.
Обычная среда или, по крайней мере, похожая на обычную
Если бы кто-то взялся определить, что придает семье престижа среди ей подобных и особенно выделяет ее в суетливом великосветском обществе, стоило бы, прежде всего, отметить такие достойные восхищения качества, как респектабельность, социальное положение и, что наиболее важно, богатство.
Конечно, ни одним из этих качеств не обладал ни граф Уолбрук, ни его пятеро детей. Исключение составлял разве что старший сын и наследник графа Себастьян Марлоу, виконт Трент.
Но о нем речь пойдет позже.
К счастью для Марлоу, они редко замечали собственное положение парий в обществе. Упоминания в колонках светских сплетен их не интересовали. К тому же среди множества окружавших их недоброжелателей все же нашлась одна восторженная почитательница – мисс Шарлотта Уилмонт, считавшая их самым замечательным семейством Лондона.
Их суматошный дом на Беркли-сквер был наполнен необычными вещицами и предметами, которые присылал граф из путешествий, костюмами и декорациями, оставшимися от многочисленных домашних театральных постановок графини, приборами для научных экспериментов Гриффина, римскими сокровищами Корделии и коллекциями аккуратных вырезок из выпусков «Будуара модной дамы», принадлежавших Гермионе и Виоле. Он напоминал скорее какой-то странный музей, нежели жилище, но для Шарлотты стал вторым домом.
Даже сейчас, стоя в холле в ожидании своей лучшей подруги леди Гермионы и страшась той ужасной новости, которую она собиралась ей сообщить, Шарлотта чувствовала себя, неприметную мисс Уилмонт, частью этого дома и этой семьи.
Ей оставалось лишь догадываться, что сказали бы по этому поводу ее мать леди Уилмонт или тетя Финелла, в доме которой они проживали. Особенно если бы увидели стоявший в самом центре холла сундук с причудливой резьбой, на крышке которого гордо возвышалось эбонитовое олицетворение мужской плодовитости весьма внушительных размеров.
