Любава
– На балу в академии Агоса вы использовали магию и покушались на старшего наследника королевской семьи – Синарьена ин-тэ О'тэнли. Признаете свою вину?
Я вскинула голову и, сглотнув подступившие непрошенные слезы, твердо сказала:
– Признаю.
Но голос все равно сорвался, будто его вытащили из моего горла и подарили дряблой старухе. Я понимала, что соглашаюсь с обвинениями, которые на Энтаре караются смертью. Или подвергаю себя иссушению, что то же самое – только мучительней – и так наказывали только магов. Простецов казнили гуманней – останавливали биение сердца. Да, энтарские лекари, которые должны спасать жизни, ее же забирали.
– Почти восемь месяцев назад вы нарушили обет, данный при поступлении в академию, и покинули территорию учебного заведения без разрешения мастеров или договора с покровителем. Признаете?
Я слабо кивнула, хотя признать, что мы с Синаром так сильно заплутали во времени, до сих пор не получалось. Да только перечисления моих преступлений по десятому разу все равно ничего нового не откроют и принца ко мне не телепортируют. Я обречена. А то, что обучение попаданцев-магов по закону Криты – обязательное, и я не принимала такое решение, за меня принимали – это на суде не озвучивали, конечно. Такая мнимая свобода и помощь. Кажется, что тебя оберегают и помогают, а на деле… шагни в сторону – уничтожат.
– Старший наследник, Синарьен ин-тэ О'тэнли официально считается погибшим больше десяти дней. Вы признаете этот факт?
Я сжала израненные руки в кулаки, браслеты блокировки магии глухо стукнулись друг о дружку, тяжелые цепи ударили по коленям, добавив свежие синяки. Стигма, стоило услышать имя Синара и представить, что он мертв, отозвалась болезненным уколом.
Жив. Он еще жив. Слава Богу…
Бесполезно взывать к разуму сидящих в зале чиновников. Меня игнорируют, мои ответы не фиксируются.
Но я все равно попыталась:
– Синарьен не погиб, – произнесла довольно громко, да только это снова не помогло.
Обвинитель вяло взмахнул рукой, закрывая мне рот.
– Он жив, – процедила я сквозь зубы, щурясь от рези в глазах – после долгого заточения и полутьмы никак не привыкну к ярким люстрами из люмитов.
