– Уже пора бы тебе определиться, – борясь с одышкой, выпалил круглолицый толстячок, неуклюже рухнув в свободное кресло. – Цербер дал нам на поиски и активацию всего три часа, и мы уже два из них потратили на бесполезные шатания по торговому центру.
– Ой, да угомонись Марк, – отмахнулся от него его спутник. – Хватит ныть! Пойми, я ведь четыре года дома не был. Дай насладиться моментом!
Он поудобнее устроился в соседнем кресле кинозала, переключив все свое внимание на большой экран, где какая-то парочка выясняла отношения. И тут же недовольно поморщился. Это ж надо было так промахнуться с выбором фильма, вернее, с выбором его концовки, потому что сеанс вот-вот должен был закончиться.
– Нииик… – заканючил толстячок и тут же получил в ответ строгое шиканье от девушки, что сидела перед ним. – Ник, надо поторопиться! – он перешел на свистящий шепот. – Если опоздаем, Цербер нам голову открутит!
– Успеем, – беззаботно отмахнулся Ник. – Вон в третьем ряду сидит парень, – кивком головы указал он. – В ауре характерные чёрные завихрения, как раз то, что надо.
Последние его слова утонули во взрыве многоголосого хохота, и Марк недовольно засопел, кривясь от громкого женского смеха. Девица, что ещё несколько минут назад посмела шикнуть на него – снежного эльфа, адепта-пятикурсника магической академии, смеялась громче остальных зрителей.
– Весёлая девчонка, – усмехнулся Ник, забавляясь раздражением друга и слегка щуря глаза. – Ого! Да у неё способностей побольше будет, чем у нашего кандидата с третьего ряда.
– Ой, да какая разница, – Марк нетерпеливо покрутился в кресле, в очередной раз, поправляя на голове капюшон толстовки. – Ты же знаешь, Цербер не берет девчонок на курс. Именно поэтому ректор Дибьен и разрешил ему подбирать адептов в обход системы.
– Да, да… – хитро протянул Ник. – Правила и все такое.
– Даже не думай об этом! – в страхе замотал руками пухляш Марк. – Когда ты так говоришь, мы вечно попадаем в неприятности! Если ты испортишь отбор, мы точно вылетим из академии!
– Да никто не узнает, – заговорщицки подмигнул Ник. – Зато представь, как Цербер взбесится!
