Сводный брат заявился внезапно
Ну, началось. Как только дверь захлопнулась за мужем, который отправился в длительную командировку, я наконец-то ощутила свободу. Знаете, такую, где можно ходить в растянутой футболке, танцевать на кухне под что-то из девяностых и есть прямо из банки с вареньем, не боясь услышать: "Вероника, а ты что, совсем себя запустила?"
Первый день после его отъезда был идеален. В доме тишина, никаких советов, как "правильнее" складывать полотенца. А я? Я просто наслаждалась моментом, думая, как успею за неделю переделать все, что откладывала последние три месяца.
Но, видимо, вселенная решила, что этого счастья мне слишком много.
На третий день я услышала звонок в дверь. Думала, соседка Ларка опять за солью пришла, а то у нее это как хобби – что-то забывать. Открываю, и вот он – на пороге стоит мой сводный брат Виталий. Да, тот самый Виталий, которого я видела в последний раз года три назад, на похоронах нашего общего дедушки. Три года тишины, и вот он здесь.
– Привет, сеструха, – ухмыльнулся он, засунув руки в карманы своей кожаной куртки. – Слышал, у тебя тут… весело.
Я прищурилась, пытаясь понять, шутит он или нет. Ну, а как еще реагировать, если человек, который тебе практически чужой, внезапно заявляется к тебе домой?
– Привет, Виталий, – натянуто улыбнулась я. – А ты, собственно, как здесь оказался?
– Двоюродный наш брательник, этот придурок, Макс, говорил, что у тебя тут всякие… секс-приключения, – начал он с ухмылкой. – Что вы с ним, так сказать, зажгли, что он тебя натягивал, причем пялил по полной… И вообще, что ты чуть ли не со всей его компанией переспала. Оргию устроила… Вот и решил зайти, проверить, правда ли ты тут так активно развлекаешься, пока мужа нет.
Я замерла, как будто мне только что в лицо плеснули ледяной водой.
– Что ты сейчас сказал? – переспросила, глядя на него с недоверием, будто он только что объявил себя пришельцем.
– Ну, говорю, слухи дошли. Макс вон болтает, что ты… эээ, любишь оргии, – он картинно развел руками, будто оправдывался за чужие слова.
Я почувствовала, как лицо начинает гореть от злости.
