– Привет! – за столик, прямо напротив, уселась какая-то развязного вида девица, – занятый своими размышлениями, Снегирев сначала даже и не понял, что произошло. – Можно?
Очевидное несовпадение последовательности слов и действий нарушили и без того хлипкое душевное равновесие; растерянность, впрочем, длилась недолго.
– Простите, здесь занято. – да, вот так – вежливо, сухо – должно сработать, отпугнуть.
– Да ладно тебе! Ты же один! – девица явно наслаждалась своей бесцеремонностью и экстравагантностью, его замешательством, вообще гривуазностью ситуации.
Снегирев только вздохнул – вот ведь! повезло, что называется! Что ж за день сегодня такой!
Он улыбнулся, подпустил в голос благожелательности, – надо оставаться вежливым в любых обстоятельствах.
– Я жду человека. Сейчас ко мне придут.
– Ну, вот когда придут, тогда и встану! – девица откинулась на спинку, закинула ногу на ногу.
Снегирев всмотрелся – юная, совсем еще ребенок, лет 17—18, не больше. Светло-русые с рыжинкой, чуть вьющиеся волосы, носик чуть длинноват, зеленовато-серые (янтарные?) глаза. Цветастый откровенный сарафан, простенькая сумочка, никаких украшений, кажется, навеселе. Вот же везение! Вспыхнуло было раздражение – он тут же его погасил – нет-нет, неконструктивно, ненадежно, наверняка только усугубит; зачем ему скандалы.
– Я жду девушку, понимаете? Она же черт знает, что может подумать. – он изобразил (постарался) заговорщицкий вид, улыбнулся.
Девица погрустнела.
– Ясно… Жаль… Ладно, пока тогда… – она встала, села неподалеку, за свободный столик, – Снегирев успел заметить стройную талию, красивые (сильные икры, породистые щиколотки) ноги. А вот босоножки подкачали – старенькие, стоптанные, вкупе с сумочкой и сарафаном мелькнуло – работает? индивидуалка? Такая юная, еще, небось, непрофессионалка; ах, эти клубнично-карамельные скороспелые плоды, урожай пубертата, трансформация гусеницы в бабочку! Первый опыт запретного, стыдливо-порочная непосредственность, только-только разбуженная чувственность – неплохо было бы! И тут же – ну что ты за человек! Неисправимый, горбатого могила исправит!
