Февраль 1754 года
«Бараний хлев», Недер-Гризли, Йоркшир
Стуча каблуками по каменному полу, в гостиницу вошел офицер.
– Лейтенант Мур? – требовательно спросил он.
Владелец гостиницы поспешил навстречу, кивая круглой лысой головой.
– Джентльмен, похоже, занят, сэр. Хотите эля, пока будете ждать?
Волнение хозяина было понятно. Суровое выражение красивого лица молодого офицера предвещало опасность, юнцы бывают так непредсказуемы. Безупречный мундир и белый пудреный парик не смягчали положения, поскольку визитер при шпаге.
– У меня важное сообщение, – сказал офицер с резким южным акцентом. – Какая комната?
Джейкоб Худ привык иметь дело с отъявленными пьяницами, но вооруженному представителю власти перечить не станешь.
– Наверху, сэр, первая дверь справа.
Офицер легко взбежал по лестнице, гремя шпорами и зловеще стуча каблуками. Худ двинулся было за ним, но передумал и поспешил дать указания слугам, бормоча себе под нос, что некоторые только доставляют неприятности приличной гостинице.
Он предчувствовал нечто подобное, когда в номер поднялась парочка – молодой офицер, хотя не столь юный, как этот, с «женой», закутанной в накидку. Возможно, на самом деле это жена второго офицера, хотя на вид он слишком юн для брака. Ему и двадцати нет. Ну и заваруха будет.
На верхнем этаже лейтенант Кристиан Хилл не медля распахнул первую дверь справа. Маленькое оконце плохо освещало комнату с низким потолком, но было ясно, что здесь происходит. Мужчина на кровати дернулся и, сыпля проклятиями, скатился с женщины.
Хилл, улучив момент, взглянул на жертву, у которой лицо побелело от ужаса. Барт Мур, крепкий мужчина с рыжеватыми волосами и квадратным подбородком, схватил валявшуюся на полу шпагу. Расстегнутые брюки открывали поникшее мужское достоинство.
– Черт побери, Мур…
Шпага зловеще разрезала воздух.
Хилл увернулся, перекатился под кроватью и весь в пыли поднялся с другой стороны со шпагой в руке.
– Не дури, приятель.
– Не указывай мне, щенок! – завопил Мур. – Убирайся, пока цел!
