Глава 1. Приятное пробуждение
Ретиарн проснулся от ощущения, что кто-то легко касается его кожи, словно проводя кончиками пальцев по груди. Он хотел открыть глаза, но понял, что поверх них покоилась легкая шелковая повязка, не дающая возможность узреть виновника столь интригующего пробуждения.
Пошевелив руками, демон понял, что и они были связаны, причем толстые веревки сидели прочно, не давая освободиться и призывая мужчину отдаться на растерзание мучителю.
Неужели Плейт решила таким образом поиграть?
Ретиарн растянул губы в довольной ухмылке.
Его девочка с каждым днем открывает себя с новой стороны, и это ему нравилось!
Касания тем временем перешли чуть ниже, следуя по рельефам пресса, заставляя Ретиарна желать большего.
– Плейт, что ты задумала, чертовка? – его голос, хриплый после сна, разорвал тишину комнаты.
Но ответа демон так и не дождался, лишь почувствовав, как одеяло скользнуло вниз, оголяя его перед соблазнительницей.
Перед мысленным взором Ретиарна пронеслась картина, как они должны были выглядеть со стороны: могущественный высший демон, которого связала на кровати молодая девушка еще совсем недавно не знающая, что такое прелести постельных утех. Девушка, которой исполнился всего двадцать один год. Двадцать один?
Ретиарн замер. Какое сегодня число? Не двадцать ли пятое? Неужели его избраннице сегодня стукнет двадцать два? Может, поэтому она решила порадовать себя с утра пораньше, разбудив его таким чудесным образом?
Легкое прикосновение, которое последовало за срыванием покрывала, заставила Ретиарна сжать губы. Казалось, что Плейт была не уверенна, стоит ли ей касаться его там.
Но вот ладошка обхватила наливающуюся кровью плоть, чуть сжав.
Демон не отказал себе в удовольствии тихонько застонать, поощряя ее действия.
Ему определенно нравится эта игра!
Плейт, милую Плейт, с ее невинной мордашкой и огромными зелеными глазами, что так застенчиво на него всегда смотрели, стоило только Ретиарну с коварной ухмылкой притянуть к себе, намереваясь раздеть, сейчас словно подменили.
Он почувствовал горячее дыхание, что опалило нежную кожу, и замер, боясь ее спугнуть. Неужели она решилась на столь откровенную ласку?
