Первый взгляд
Сквозь мутное стекло витрины книжной лавки пробивался бледный луч осеннего солнца, едва касаясь разложенных на прилавке книг. “Старый Книжник” – так скромно называлось это место, укрывшееся от шумного городского потока в тихом переулке. Запах пыли, старой бумаги и какой-то особой, книжной мудрости витал здесь, словно незримый дух, унося прочь от суеты внешнего мира.
Анна, закутавшись в свой любимый, слегка выцветший шарф цвета индиго, стояла перед стеллажом с иллюстрациями. Ей нужна была искра, вдохновение. Как начинающий художник, она часто черпала идеи в старых книгах, в причудливых линиях и загадочных образах, созданных мастерами прошлых лет. Ее пальцы, испачканные синей и охристой краской (следствие недавней работы над новым эскизом), нервно постукивали по обложке потрепанного томика с гравюрами Дюрера.
Она была одета нарочито небрежно: широкие вельветовые брюки, бесформенная вязаная кофта, из-под которой выглядывала полосатая тельняшка. Ярко-рыжие волосы, собранные в небрежный пучок на затылке, выбивались непокорными прядями, обрамляя лицо с большими, выразительными карими глазами, полными то ли задумчивости, то ли легкой меланхолии. В свои двадцать пять она казалась одновременно юной и зрелой, хрупкой и сильной.
В дальнем углу лавки, возле стеллажа с поэзией, стоял мужчина. Дмитрий Сергеевич, профессор литературы с многолетним стажем, искал редкое издание стихов Тютчева. Седина в висках элегантно подчеркивала его возраст, придавая облику особую благородность. Морщинки вокруг глаз, словно тонкие лучики, расходились от уголков, выдавая добрый и мудрый характер. Одет он был в классический твидовый пиджак, под которым виднелся ворот белой рубашки и шерстяной жилет. В руках он держал старую книгу в кожаном переплете, с таким трепетом, будто это была бесценная реликвия. Его движения были плавными и уверенными, речь – спокойной и размеренной. Он выглядел, как человек, познавший цену времени и тишине.
В лавке было тихо, лишь изредка нарушаемой скрипом половиц под ногами немногочисленных посетителей и приглушенным шуршанием страниц. Дмитрий Сергеевич провел рукой по корешкам книг, читая названия, нахмурив брови в сосредоточении. Он давно искал именно это издание, и надежда найти его здесь, в “Старом Книжнике”, была его последней.
