Х-ш-ш-ш. Плюх!
Я подпрыгнула, когда пар из капучинатора обрызгал мою полосатую рубашку. В четвертый раз за день… Моя рабочая одежда была вся в молоке. Стиснув зубы, я выключила стимер, и боковым зрением заметила, что за мной пристально следит Макс.
– Слишком высокая температура нагрева, Эмили. Прежде чем начать вспенивать молоко, ты должна убедиться, что оно холодное, – нараспев произнес он, и шагнул вперед, чтобы забрать у меня питчер.
В этот момент мне хотелось или накинуться на него, или бросить эту штуковину ему в голову. С трудом я подавила своё желание:
– Пошел ты, Макс, – еле слышно сказала я, размышляя о том, что он только и ждал момента, чтобы ткнуть меня носом в мои ошибки.
– Спасибо, Макс, – уже громче произнесла я, надеясь, что именно эту фразу мой коллега и услышит.
Мне было важно оставаться вежливой. Если бы Макс перестал подхватывать заказы, то я бы не справилась с огромным потоком клиентов в кофейне. Я смотрела на его идеально выглаженную и чистую рубашку и кусала губы. Меня она раздражала. Но еще больше меня раздражал тот факт, что Макс постоянно играл в руководителя нерадивой подчиненной.
Я позволила ему забрать питчер и отступила назад, проведя тыльной стороной ладони по лбу, чтобы смахнуть надоедливые пряди волос с лица. Они постоянно выбивались из хвоста и щекотали щеки и уши. При обычных обстоятельствах это, вероятно, не беспокоило бы меня так сильно, но из-за растущего напряжения в кофейне каждая мелочь тревожила меня.
И сейчас суета снова захватила «Касаи» – кофейню, в которой я работала вот уже пятый месяц. Это причудливое место было оформлено в стиле джунглей и располагалось недалеко от бизнес-центров и трех университетов. Самый большой наплыв клиентов был в обед – к нам буквально вваливалась толпа руководителей, менеджеров и студентов, от чего я испытывала большой стресс. Из динамиков играла слезливая поп-музыка, которую ставил Макс. Из-за этого я не любила этого парня еще сильнее.
– Тебе нужно принести сюда запасную рубашку. Нельзя работать в таком виде, – говорил Макс, передавая мне холдер, ― Не дай бог Лиза увидит тебя в грязной одежде!
