Глава 1 – Арбалет в шелках
В покоях короля было шумно. Две девушки в полупрозрачных платьях сидели на небольших пуфиках. Одна играла на арфе, другая оттеняла ее мелодию нотами флейты. Еще одна красавица танцевала рядом, виляла бедрами, извивалась как змея, позвякивая браслетами на ноге, но старалась особо не привлекать внимания, выполняя роль приятного королевскому глазу фона.
Служанка наполнила кубки вином. Она сидела на коленях у гостя короля. Высокий мужчина в куртке с металлическими вставками, заменявшими броню, давно усадил ее туда. Его руки сжимали ее грудь, залазили под юбку, а она не смела возражать, только иногда очень тихо ойкала. Король своему гостю тоже не мешал. Его, казалось, это забавляло.
Он улыбнулся и поднял свой кубок:
− За сильный и богатый Тиндор!
− За богатый Тиндор! – поддержал его гость, улыбаясь. – Он принесет нам деньги, а мы ему силу.
Виндор кивнул, явно соглашаясь. Гордархара Мранвар никогда ему не нравился, но именно он был его силой, а главное признавал деньги и ничего кроме, как любой настоящий наемник. Поддержка Гордархара Виндору давно уже не была нужна, хотя когда-то именно Гордархара помог ему вернуть трон. Теперь же от него просто нельзя было избавляться. Был бы он один, Виндор давно бы отравил его, но его многотысячное войско заставляло с собой считаться.
− Все женщины у вас такие? – спросил Гордархара, стягивая платье с груди пойманной им служанки. – Такая податливая. Ее же можно забрать?
Виндор не ответил, хотя ему было откровенно все равно, что Гордахара станет делать с тихой перепуганной девушкой, когда они завершат свои дела.
− В этом дворце есть только одна дикая кошка, − с улыбкой сообщил Виндор и жестом подозвал к себе Канелию.
Та сразу подошла. Как страж короля, она привыкла молчать и не замечать ничего, но и подыгрывать ему давно научилась. Если король заговорил о ней как о женщине, подойдя, стоило снять шлем. Она так и поступила, при этом словно невзначай задела ленту, связывающую волосы, и та упала на пол. Вьющиеся локоны рассыпались по черным доспехам.
Волосы она обрезала. Теперь они едва доставали до плеча, но всегда касались тяжелых надплечий и оттеняли их шоколадным отблеском. Ее товарищи-стражники считали это сексуальным. Да и король обычно говорил то же. Ее левую бровь рассекал тонкий шрам. Едва заметный рубец замер на линии верхней губы, но она все еще была прекрасна, а черные доспехи подчеркивали белизну ее кожи.
