Лифт остановился на семнадцатом этаже здания «Айсберг Консалтинг». Высокий молодой мужчина в чёрном деловом костюме вышел в коридор и тяжёлой поступью зашагал к кабинету главного исполнительного директора компании. Если бы на то была его воля, то земля разверзлась бы от силы его гнева и поглотила бы всё это строение целиком.
У самых дверей он ненадолго остановился. Тяжёлые, громоздкие, сделанные на заказ из нескольких пород дерева, они пусть и выглядели современно, но всегда напоминали ему адские врата. И сейчас верный демон войдёт в них в последний раз. Он сделал медленный вдох, стараясь унять разрушительную стихию, бушевавшую внутри, и на выдохе дёрнул за ручку.
Как ни странно, врата ада даже не скрипнули. Не было дыма, не было запаха серы, не было языков пламени. Был только низенький полный мужчина за пятьдесят, сидевший в своём кресле за неприлично большим столом, главным украшением которого являлась именная табличка из толстого тёмного стекла со сверкающей золотом каллиграфической гравировкой «Г. Муди».
– Ты вернулся! – воскликнул он, подняв глаза на вошедшего, и сразу же отложил в сторону кипу бумаг, которой ещё секунду назад был крайне озабочен. – Тебя долго не было. Как задание?
Тот продолжил молча стоять в дверях, крепко сжав кулаки и прожигая директора взглядом. Он бы испепелил его, если бы мог. Всё в этом мужчине сейчас вызывало в нём отвращение: зализанные назад редеющие волосы с проседью, густые усы, маленькие глазки, спрятанные за стёклами очков, пиджак от итальянского дизайнера, который уже едва сходился на его брюхе… Но больше всего бесило то, чего Муди так ждал от него.
– Ты не сказал, кто был целью, – зло процедил он сквозь зубы и в два широких шага оказался прямо возле стола.
– Тебе сказали ровно то, что ты должен был знать, – невозмутимо ответил Муди, будто не замечая, насколько зол человек перед ним. – Я даю имя, а ты работаешь. Всё просто.
– Ей всего пятнадцать!
– Это не имеет значения. Она часть контракта.
– Она ребёнок!
От резкого удара кулаками по столу стеклянная табличка опасно дрогнула. В отличие от директора. Тот продолжал сохранять завидное хладнокровие и только раздражённо поморщился.
