На рассвете ветер опустил на мраморный подоконник легкий золотистый лепесток. Липовый цвет соскользнул к рассохшимся дубовым половицам, вспорхнул к обитому сукном рабочему столу. Лепесток зацепился за глянцевый лист фикуса. Флориан недовольно сказал ветру:
– Это совсем не тот цвет, приятель. Сегодня из дальних стран приплывает госпожа Роза. Она идет к венцу с букетом алых цветов, – Флориан пожал плечами, – липа ей ни к чему.
Ветер был его другом, но и друзья могли ошибаться. Стерев с лица сладкую пыльцу, Флориан высунулся в окно. Город сбегал к лазоревому простору гавани. Беленые домики карабкались по уступам холмов. Охряные черепицы крыш блестели под нежным солнцем начала лета. На маленьких площадях били хрустальные струи фонтанов.
Балконы здесь красили в нежные цвета, так любимые девушками. Лимонные и мятные резные завитушки скрывали тенистые убежища, где горожане разбрасывали тканые подушки, где так сладко было качаться в гамаках, среди глиняных горшков с пышными деревьями из оранжереи господина Флориана.
Медная табличка у его двери, выкрашенной в лавандовый цвет, сообщала, что оранжерея открывается с рассветом и закрывается на закате. Каждый день ветер приносил Флориану весточки из других городов королевства и даже из заморских владений. На его подоконник сыпались изящные конверты, надписанные каллиграфическим почерком.
Все знали, что господин Флориан может вырастить любой цветок, только взглянув на его рисунок. Невесты присылали ему диковинные наброски, а Флориан улыбался, ухаживая за переливающейся закатным багрянцем сиренью или пышным серебристым кустом. Цветы на нем звенели в такт звукам клавесина, стоящего в оранжерее. Флориан каждый день играл своим питомцам, веря, что растения все слышат и понимают.
– Например, ты, – выснувшись из окна, сказал он цветущей липе, – я просил тебя помолчать, а ты все равно бормочешь. Я, между прочим, ценю свой сон, – садовник потянулся, – а вчера ты угомонилась только к полуночи, – липа зашелестела изумрудными листьями. Флориана окутала волна нежного запаха.
– Я садовником родился, – услышал он насмешливый голос, – не на шутку рассердился, все цветы мне надоели, кроме…
