– Я тебе не мать!
Уже лежа в грязи, куда ее толкнула Черити, Лина опомнилась:
– Не мать?
– Верно, не мать, – торжествующе выпалила Черити. – Надеюсь, теперь тебе все ясно, сучонка? – брызгала ядом мачеха. – Всю жизнь я твой гонор терпела, а теперь – хватит. Говорила я Гранту, что ничего путного из этого не выйдет, давно говорила, да он уперся. Заставил меня даже не тетушку твою изображать, а всенепременно мамочку родную. А я тебе никакая не мамочка. Я вообще тебе не родня. Как мать твоя была дешевой шлюхой, так теперь и ты туда же. Кто бы сомневался! Недаром говорят: из роду в род – тот же урод. Месяца не прошло, как домой вернулась, а уже мужика у меня уводишь.
Из-за спины разбушевавшейся Черити раздалось нытье Кловиса:
– Черити, она сама ко мне подкатывала. Ну а я – мужик, вот бес и попутал…
– Помолчи, дурак! – отрезала Черити, и Кловис поспешно юркнул в дом. А мачеха вновь принялась злобно поносить растянувшуюся в грязи Лину. – C меня хватит! Вали отсюда! Не настолько он расщедрился, чтобы я тебя тут терпела! Давай, катись на все четыре стороны!
– Но мама… – начала было дрожащим голосом Лина.
– Не смей меня так называть! Надо было оставить тебя гнить в этой чертовой школе!
Лине захотелось возразить: «Ты и оставила!» – но сейчас было не до старых обид. Ее в очередной раз бросали на произвол судьбы, да еще обвиняли и оскорбляли.
– Но… куда мне податься?
– Можешь отправляться к своему бесценному папаше Гранту Саммерзу. И передай ублюдку, что он задолжал мне денег на твое содержание за целых три месяца.
– Грант Саммерз? Но кто он? И где живет? – воскликнула на грани истерики Лина, видя, как Черити закрывает дверь.
– В Денвере!
– Но до Денвера сотни миль!
Дверь с грохотом захлопнулась, а Лина так и лежала в грязи, не сводя взгляда с дома. Казалось, это какой-то кошмар: вот сейчас она проснется и снова очутится в своей кровати. Только без омерзительного потного Кловиса, лапающего ее и шепчущего, как ей будет с ним хорошо, как он доставит ей огромное удовольствие…