Скарлетт Паттерсон сжала ручку своего чемодана и подождала еще пару минут.
Она дважды стучалась в дверь, но ответа не последовало.
Стоя на пороге небольшого дома, спрятавшегося на задворках необъятного живописного ранчо, она думала о его хозяине, Бью Эллиоте, которого считали плохим мальчиком Голливуда, человеком, живущим по собственным правилам, ковбоем-Казановой и… Список можно было продолжать бесконечно.
Еще за Эллиотом тянулась слава заправского сердцееда. Скарлетт ни разу не видела его на фото с одной и той же женщиной более одного раза.
Так было, пока его любовница не забеременела. Потом пошли слухи о наркотиках, которые обнаружили в ее сумочке, и о том, что она начала ему изменять… или никогда и не переставала.
Только Скарлетт не было никакого дела до того, почему Эллиот вернулся домой, в этот тихий техасский городок, на ранчо, принадлежавшее его семье. И остановился не у одного из своих братьев, а в этом небольшом домишке, который вскоре превратится в гостевой, когда Эллиоты откроют свой пансионат с обучением верховой езде.
Прикрыв рукой глаза от слепящего зимнего солнца, она окинула взглядом окрестности, где не было заметно ни одной живой души. Только вдалеке, словно на открытке, на зеленых лугах до самого горизонта рассыпался черными точками пасущийся скот.
Скарлетт шумно вздохнула.
Нет, она здесь не для того, чтобы копаться в личной жизни Бью Эллиота.
Скарлетт приехала в Пебблбрук, чтобы помочь ему с ребенком.
Даже если для этого ей придется столкнуться нос к носу с одним из самых привлекательных мужчин на планете.
Услышав щелчок дверного замка, она обернулась и застыла на месте.
Бью Эллиот, этот голливудский плохиш, появился на пороге без рубашки и в приспущенных на бедрах шортах. Его торс с одной стороны украшала татуировка, которая тянулась вверх от поясницы и исчезала за его плечом.
Скарлетт прикипела взглядом к этой татуировке и едва сдержалась, чтобы не прикоснуться к ней.
