ПРОЛОГ
В маленьком кафе, затерявшемся в сретенских переулках всегда немноголюдно. Да оно и немудрено. Это заведение для «своих». Чужих здесь не бывает, они просто не находят дорогу в «Мурлыку». Идут себе мимо, смотрят и не видят.
Вот и сегодня в уютном зале было совсем немного посетителей: пожилая пара, задерганная мамочка с шумными близняшками и две очаровательные девушки.
– Сто лет не виделись, дорогая. Прекрасно выглядишь, – позабыв о таящем в креманке мороженом, говорила одна из них. – Просто девочка. Это что-то из вашего ведьминского?
– Не угадала, подруга, – сладко улыбнулась вторая. – Тут другое. Не могу тебе пока ничего рассказать. Не моя тайна.
– Н-да? – скептически изогнула бровь первая. – Впрочем, неважно. Мне омоложение еще лет триста не понадобится, поэтому просто буду радоваться за тебя, Анют. И любоваться, да... – утратив интерес к собеседнице, девушка посмотрела в окно, за которым мела тополиная метель.
Невесомые пышные хлопья «снега» кружились в медленном хороводе и оседали на упорно сменяющую асфальт гранитную плитку преткновения, пряча ее от глаз людских. По обочинам вырастали пышные «сугробы», прячась от бдительных дворников под колесами припаркованных иномарок.
– Любоваться, говоришь?.. – нахмурилась Анна, пристально глядя на собеседницу. – Ну-ка погляди на меня, Павушка. Говори, что случилось?
– В том-то и дело, что ничего особенного, – не отводя глаз от окна, за которым лето прикидывалось зимой, пожала плечами Павлина. – Глебушка и Олежек в порядке, Макар как всегда в своем репертуаре. Ванюша... – словно споткнувшись о последнее имя, она замолчала. – Не нравится мне то, что с ним происходит. Вот хоть режь.
– Не буду, – отказалась Анна. – Даже не уговаривай.
– Что? – очнувшаяся от задумчивости Павлина отвлеклась от созерцания тополиного снегопада и с удивлением посмотрела на свою давнюю знакомую. – В каком смысле?
– Да в каком хочешь. Не буду и все, – Анна недовольно поджала губы, словно бы всерьез приняла слова собеседницы.
– Опять шутишь, – догадалась та. – Вечно ты, но оно и к лучшему. Оптимизм, он жить помогает.
