Сделав крутой вираж, выпустив из-под колёс облако пыли и мелкий гравий, автомобиль припарковался у высокого крыльца. Дверца со стороны водителя распахнулась, выпуская из салона мрачного мужчину. Он буквально закипал от гнева и негодования, беззвучно рычал, кривя пухлые губы, и нервно размахивал руками, мечтая то ли придать тучному телу ускорения, то ли и вовсе взлететь.
Со ступеней ему навстречу скатились сразу двое молодчиков. Стандартные чёрные костюмы с нелепыми галстуками и специальные наушники безошибочно выдавали в них охрану клуба. Мужчина презрительно поморщился, но эта эмоция потерялась на фоне тлеющего бешенства, которое зародилось, как только ему поступил звонок. Внимания требовал владелец этого злачного места. Он смазано обрисовал ситуацию и назвал сумму ущерба. Просто астрономическую сумму!
Борис Львович Новак мог сколько угодно распыляться и грозиться, что пошлёт всё к чертям, но бросить единственного сына не решился. По крайней мере, не сегодня, не сейчас… Очевидно, что он уделял Ромке мало внимания – нужно было строить бизнес, нужно было взрастить себя как личность… Нужно кормить семью, в конце концов! И воспитание сына легло на хрупкие плечи супруги. Понятное дело, вместо воспитания она давала мальчику любовь, а вместо строгости исключительно поблажки. И вот результат! Его сын превратился в какого-то повесу! В мажора! В прожигателя жизни! Его сын… его Ромка опустился до подобного притона, до наркоты, до изнасилования! И сейчас очень хотелось верить, что всё это не более чем наговор.
Борис Львович нетерпеливо обтёр лицо ладонью, но сбросить тяжесть этого дня так и не удалось. Он буквально чувствовал, как мышцы сводит от жуткой гримасы, как морщины наливаются кровью, как они распирают, выдавая нечеловеческую усталость. Он выдохнул. Нарочито медленно.
Мрачный служебный коридор мало походил на роскошные залы загородного ночного клуба. Тусклое освещение и грязный пол ясно давали понять, что статусность заведения была лишь красочным фантиком. В реальности же упор здесь делали на обратную сторону разгульной жизни. Наверняка были в ходу скрытые камеры видеонаблюдения, со стопроцентной уверенностью Борис Львович мог утверждать, что руководство клуба не гнушалось банальным шантажом. Об этом свидетельствовал и поступивший ему звонок.