Всё произошло как-то быстро, я бы даже сказала, банально, что явно не соответствовало ни статусу человека, с которым я завела разговор, ни важности самого разговора, который стал началом водораздела между моим прошлым и пока еще очень невнятным будущим.
У меня был друг, у друга отец – бывший милицейский чин, ныне владелец целого ряда международных компаний. Все вокруг его боялись и уважали, но уважение это было какое-то раболепное, словно гиены прогибались перед львом или потенциальная дичь пыталась задобрить беспощадного хищника. Звали отца моего друга Орлов Александр Георгиевич. Это был статный мужчина 54 лет, высокого роста, в прекрасной физической форме. Нельзя сказать, что он был красивым, скорее, красота его не отдавала глянцем. Это человек был «вещь в себе», с большими зелеными глазами, чуть навыкате, которые он щурил, когда пытался понять игру собеседника, или буквально вонзал в собеседника, желая подавить его волю. Он был сплошная воля и внимание. Никогда не расслаблялся, готовый отбить любую атаку, и был всегда на стороже. Я не видела, чтобы он улыбался. Хотя нет, слабое подобие улыбки однажды промелькнуло на его губах, когда мы беседовали. Но что выражала эта улыбка – понять было невозможно. То ли это была ухмылка, то ли сожаление, а может, усталость «я и так всё знаю, не надо мне забивать голову».
О нем говорили всякое, но это были всего лишь толки. Пресса и социальные сети молчали, словно на их высказывания наложили запрет. Но из того моря сплетен и домыслов, которые постоянно крутились вокруг его персоны, неизменным было одно: он очень влиятелен, очень опасен, овдовел много лет назад, обожает двоих сыновей (один из которых был моим другом), никого не пускает на свою территорию и дорогу ему лучше не переходить. В официальных кругах он был Орлов Александр Георгиевич, а в народе у него было странное прозвище – Ворон.