Дана, закусив нижнюю губу, вглядывалась в дисплей своей новенькой камеры и недовольно хмурилась. Чужой презрительный смешок не укрылся от её слуха.
– А я говорил: надо было плёнку брать. – буркнул Кирилл и она бросила на него раздражённый взгляд. – Плёнка – настоящее искусство, процесс, а это всё баловство. – в очередной раз попытался втолковать он, но Дана лишь фыркнула, продолжая листать бесконечные снимки.
– С камерой всё в порядке! – она бросила через плечо напряжённый взгляд, но он на него так и не ответил, и этим только больше задел. – Просто ваша вечеринка тухлая.
– Неужели стоило столько лет получать знания в лучших художественных школах мира, оттачивать мастерство, чтобы в итоге схватить камеру и бездумно щёлкать затвором? Ты можешь лучше, а тратишь себя на эту пустоту.
– Я себя пробую! – заявила Дана, распаляясь всё больше. – Для художника главное – объект.
Кирилл закатил глаза и запрокинул голову к тёмному ночному небу.
– Ты мне ещё про вдохновение расскажи.
– Лучше я расскажу тебе про протест!
– Протест? – взметнулись вверх его брови и Кир покачал головой. – Это что-то новенькое. – заинтересованно потянул он.
Подпрыгнул на высокий парапет, уселся на него, свесив ноги, и закурил.
– Ты же говорил, что бросил. – подметила Дана и тут же направила на него камеру. – Фотофакт. – пояснила, сделав снимок, но он лишь отстранённо кивнул.
– Что там у тебя случилось?
Дана без особой трагедии на лице умилительно моргнула.
– Отец хочет, чтобы я присмотрелась к его помощнику. Говорит, перспективный молодой человек.
Кир, усмехнувшись, согласно кивнул.
– Выдать тебя замуж – его идея фикс. Хочет, чтобы у другого голова болела.
– Можно подумать!
Кирилл затушил сигарету и сбросил окурок на землю. Дана неодобрительно покачала головой, а тот посмотрел на неё совершенно серьёзно.
– Ты слишком наивна. – пояснил он просто. – Это притягивает всякую мразь. Вот он и хочет поспособствовать. Я вот чем дольше живу, тем больше убеждаюсь в правильности традиций, которые обязывали родителей выбирать своим детям супругов.
– Ты так говоришь, потому что тебя никто и ни к чему не принуждает!
