1
На первый взгляд она ему совсем не приглянулась. Её типичный облик ни чем не отличался от простушек эконом класса, которые в большинстве своём заполняют улицы города. Такие могут привлекать внимание только рёвом форсированного движка, свистом колёс и миганием огоньков на отвислой заднице бампера. В остальном же всё одинаково: азиатский разрез фар, накаченные пухлотой бампера, слизские формы. Все они будто дочери разных родителей выровненные и подогнанные одна под другую ножом умелого пластического хирурга. Лет двадцать назад такая может быть даже вызвала у Стаса дикий восторг. Но сейчас…
Единственное в её внешности, что и могло вызвать хоть какую то эмоцию, был цвет. Она была такой же красной, как и его бывшая. Стас вздохнул, вспомнив свою безвременно ушедшую подружку. Нет, она не кинула его, умчавшись в зенит с другим кавалером. Они были вместе до самого конца. Её короткий и стремительный век оборвался на том проклятом перекрёстке, где в неё на всей скорости влетела точно такая же подружка. Крепкий поцелуй ознаменовался грохотом, разлетающимися по окрестностям кусками пластика и завивающейся в косички жестью.
Они должны были остаться на том перекрёстке вместе, как Ромео и Джульетта, но Стас как-то выкарабкался. Пришлось поваляться пару месяцев в больнице, пока не срастутся кости. Но ведь живой. А тот другой – он и вовсе как заговорённый. Отделался лёгкими ушибами, и вообще вывернул всё так, будто и не он во всем виноват. Менты больше поверили ему, у него ведь не было сотрясения, он не лежал в реанимации и его рот не был заткнут кислородной трубкой.
В общем, Стас не получил даже страховки . Его лишили посмертной компенсации за безвременно ушедшую подружку, а заодно и прав.
Дуракам везёт, причём во всём. Стас тоже причислял себя к дуракам. Но он относился к такому их редкому виду, которым ещё и не везёт. Машина и водительские права, были ему так же жизненно необходимы, как и голова. Утеря любого из этих атрибутов влекла за собой катастрофу, здесь же он потерял сразу оба. Теперь не было необходимости и в третьем. Временами Стас даже жалел, что выкарабкался.
