Вечер угасал так тягостно… Впереди опять бессонная ночь, и настроение было ни к чёрту.
Чуть помедлив, она открыла большую дорожную сумку под завязку набитую деньгами. Повертела в руке пачку пятитысячных, задумчиво пошелестела купюрами и вдруг услышала чьи-то шаги.
Там, на лестничной площадке, будто кто-то подошел к двери. Подошел и стоит. Может, это он?! Тревожная радость всколыхнула грудь, заметалась и тонкой дрожью пробежала по телу. Сейчас позвонит. Она оглянулась, замерла и прислушалась. Сердце трепетно стучало по вискам. Сейчас позвонит, сейчас он нажмет кнопку и позвонит. Но никто не звонил. Показалось. Вроде всё тихо.
Она повернулась, разжала стиснутые пальцы, пачка купюр упала на стол, рядом она положила вторую, затем третью…
Нет, но она же слышала, она слышала эти шаги! Почему он не звонит? Она бросилась в прихожую, распахнула входную дверь – никого. Пустота коридора, гулкое сердечное эхо и никого.
Она захлопнула дверь и, пытаясь обуздать дыхание, прижалась к ней спиной. Подошел, постоял и ушел. Нет, этого не может быть. Это был не он. Он не мог и, видимо, уже не сможет. Тогда кто? Никто. Показалось. Надо спешить.
Она торопливо вернулась в гостиную, опрокинула сумку, вытряхнула все деньги на стол и принялась считать, складывая пачки в столбики по четыре миллиона.
Не досчитав, кинулась собирать вещи в маленький чемоданчик на колесиках. Не зная, что схватить, она лихорадочно металась по комнате, внезапно вернулась к деньгам, крепко сдавила виски ладонями и прошла на кухню. Выпила сразу две таблетки, заварила кофе, устало опустилась на стул и закурила.
На кухне бардак, в квартире всё вверх дном. После обыска она так и не смогла заставить себя прибраться. Теперь уже не до этого, да и раньше, в общем, было уже ни к чему. Сейчас нужно торопиться, спешить. Пересчитать деньги, быстро собраться и в путь.
Она глубоко затянулась, тонкой струйкой выпустила дым, задумалась. Пересчитать деньги, собрать чемодан и куда? Впереди, будто и не было ничего. Она вдруг вспомнила себя молоденькой девушкой, решительной, наивной и смелой. На душе стало светло, тоскливо и грустно.
