Герман долго смотрел на фотографию. В анкете женщина указала, что ей 50, однако (если снимок сделан недавно) это казалось опечаткой. На вид ей было не больше тридцати пяти. Ему самому стукнуло 52, но для мужчин это вообще не возраст, он находился в прекрасной форме (никогда не пренебрегал фитнесом) и увлекал собой женские сердца. Другое дело – обстоятельства сложились так, что к этому он не стремился, а для удовлетворения мужских потребностей в последние несколько лет оставил себе лишь одну возможность – через сайт знакомств для тех «кому за» и (что ему было важно) только для тех, кто искал партнёра на непродолжительный «досуг», а не мечтал обрести вторую половину. Проституток в своё время исключил сразу, молоденькие девочки его не интересовали: его собственной дочери было тридцать, все, кто был моложе её, автоматически являлись для него табу, о нарушении которого он даже не задумывался, несмотря на проявляемый к нему со стороны незамужних подруг дочери повышенный интерес.
Снимок был сделан где-то на улице в яркий день, и в её вьющихся каштановых волосах до плеч словно бы запутались солнечные лучи, отчего они казались золотистыми, карие глаза смотрели задумчиво, изящный нос, красивые губы, гладкая кожа, в облике какая-то обречённость, словно бы она в глубине души не хотела, чтобы кто-нибудь откликнулся на её анкету, размещая именно эту фотографию, запечатлевшую её в момент лёгкой грусти, и так честно указывая свой возраст. Наверное, она зарегистрировалась недавно, во всяком случае, Герман почему-то был уверен, что обратил бы на неё внимание, если бы, пролистывая раз в неделю список кандидаток на рандеву, увидел бы её раньше. Он написал ей, отправил своё фото, на случай согласия сразу обозначил место и время. Для таких свиданий он купил небольшую квартиру, не любил чужие постели и тем более чужие ванные комнаты. Разумеется, сразу даму в квартиру не приводил, сначала – знакомство в расположенном неподалёку ресторане, иногда бывало, что ужином и ограничивалось, ведь фотография и анкета редко могут передать сущность, лишь при личной встрече становилось ясно, приятно ли им будет вместе в постели, удастся ли получить то, ради чего, собственно, всё затевалось.