Ускользающая, Мист. Имя одной из валькирий. Постучалось ко мне случайно, да, так и осталось. Прижилось как вторая кожа. Демоническая женщина-воительница.
Кто я? Говорящая с грозами и убивающая. Собирающая истории, и сама избегающая жизнь сделать историей. Связанная путами страха и танцующая на улицах. Женщина с сотней лиц, проживающая всё сквозь своё нутро.
А…
«Алиса в стране чудес». Моя любимая – в классическом переводе Аллы Демуровой. В переводе Набокова, «Аня в стране чудес», воспринимается непривычно и пронзительно тонко. Перевод Заходера не нравится. С детства на слуху Шалтай-болтай, а не Желток-белок. Дома у меня коллекция «Алис…» с иллюстрациями разных художников. Психоделическая книга, которую впору разобрать на цитаты. Ещё лучше – оклеить ими комнату, можно поверх обоев. И гадать. Первая фраза, на которую взгляд упал утром, будет девизом дня. И – вперёд к чудесам.
Класс «А», где училась бы, если бы администрация школы не пошла мне навстречу и не перевела меня в другой, куда попала лучшая детсадовская подруга. Кто знает, куда завернула школьная колея, если бы маме отказали.
Б…
Бойкот. В первый и последний раз столкнулась с ним в школе. Повзрослев, смотрела фильм «Чучело» и, глотая слёзы, вспоминала себя. Избавь нас от законов и морали – мы превратимся в животных.
Четвёртый класс. Девчачья половина влюблена в классного руководителя, тайно и безнадёжно. Мужчины в школе такая редкость, что любой мало-мальски привлекательный экземпляр пользуется повышенным вниманием. Такой, как наш – тем более. Тогда класс ещё был командой. Зимой мы вместе с ним выбирались на окраину города и катались с горок на лыжах и санках, летом срывались в поход, пусть всего за десять километров, на другой берег реки.
И вдруг, вернувшись с летних каникул, загоревшие и отдохнувшие, узнаём, что почти родного нашего учителя, географа, меняют на математичку. Скучную неряшливую женщину средних лет с тремя детьми. В испачканной мелом одежде и волосами, забранными в высокий пучок, вечно сбившийся набок.
