1. Глава 1. Оля
– Это еще что за хрень?
Вздрагиваю.
У меня завязаны глаза, и я могу только слышать. Этот молодой мужской голос с хрипотцой мне не знаком.
От ужаса и безысходности все внутри сжимается. Кажется, сейчас сердце стиснет так сильно, что оно не выдержит и лопнет.
Повязка давит на глаза, и под веками скопились непролитые слезы. Они понемногу сочатся сквозь ресницы и жгут воспаленную кожу, прокладывая дорожку к дрожащему подбородку.
Где-то в глубине души я до сих пор не могу поверить, что это происходит со мной.
– Это не хрень, – отвечает ему кто-то. – Это первокурсница.
– Сочная, – мерзко гогочет третий. – На танцполе гнулась, что надо.
Чья-то рука гладит плечо, заставляя меня содрогаться.
Я уже даже не пытаюсь мычать. Пыталась, но с заклеенным ртом начинаю задыхаться.
– И зачем она мне? – с ленцой интересуется тот, кому меня показывают.
– Это наш подарок, извинения за сорванную охоту.
Злой смешок говорит о том, что извинения принимать не спешат. На той стороне кто-то явно не в духе, и мне это ничего хорошего не обещает. Я молюсь изо всех сил, чтобы выйти из этого кошмара живой и чтобы не пришлось сильно мучиться.
Их трое. Трое! А может, и больше, я же не вижу. У меня нет шансов сбежать…
И они смогут со мной сделать все, что захотят.
– То есть, я правильно понимаю: вы пытаетесь замять свою лажу тем, что справились с сопливой девчонкой? – тянет хрипловатый баритон, и у меня мурашки бегут от его тона. – Охуенный подвиг! Да вы, блядь, герои!
– Ты чего, Дикий? – шипит тот, что отвешивал мне сомнительный комплимент и лапал неприкрытую топом кожу на плече.
Дикий?
Я хватаюсь за соломинку.
Звучит как-то знакомо… Лихорадочно пытаюсь вспомнить, при каких обстоятельствах я слышала это прозвище… Но из-за паники не могу собраться с мыслями. Ничего не припоминается.
Только леденящий страх разъедает душу, лишая меня воли. В голове то пусто, то всплывают ужасные картины, навеянные полицейской хроникой.
Сходила на первую университетскую вечеринку… Не тусовщица, вот и нечего было начинать!
Так горько становится. Я ведь и не жила еще толком, только поступила, и теперь не представляю, наступит ли для меня новый день.
