1. Пролог
"Ангелы зовут это небесной отрадой,
черти - адской мукой, а люди - любовью"
Генрих Гейне
Раньше я никогда не задумывалась о том, что такое уродство. Не моральное, а физическое. Видное издалека и сразу. То, которое бросается в глаза собеседнику и заставляет его сочувственно отводить взгляд. Я всегда с пониманием относилась к людям с дефектами во внешности. Не пялилась и не акцентировала на этом внимание.
Но спокойно относиться к уродству легко, когда ты видишь его в другом человеке. А вот если оно отражается в зеркале, становится страшно. Собственная уверенность вдруг оказывается очень зыбкой, и внутренний стержень надламывается.
Я лежала в светлой просторной палате и смотрела в потолок, по которому, резвясь и танцуя, бегали солнечные зайчики. День за окном был на удивление ясный и, кажется, теплый. Из-за этого контраст внешнего мира с моим внутренним состоянием становился более явным.
"Солнечный зайчик - это всего лишь отражение солнечных лучей. А солнце, оно никуда не девается. Еще не было ни одного дня, чтобы оно не встало на востоке, понимаешь? Моя любовь к тебе, как солнце. Она всегда будет рядом," - прозвучал в голове голос Влада.
Но его не было рядом в момент, когда я больше всего в нем нуждалась. В момент, когда моя судьба свернула на другую линию жизни. И теперь, когда я лежу в больнице, сгорая от тоски и бессилия, его тоже рядом нет.
Я моргнула, и одинокая слезинка, скатившись по моему виску, затерялась в волосах. Возможно, у любви действительно много общего с солнцем. Она греет, радует и дает надежду. Но порой это чувство похоже на страшный недуг. Любовь - это боль. И чем сильнее любишь, тем больнее.
В ушах по-прежнему звучал давящий скрежет тормозов, глухой удар и чьи-то крики, которые доносились со всех сторон. Все случилось настолько быстро, что я даже не успела осознать произошедшее. Я отключилась почти мгновенно. И, наверное, оно к лучшему, ведь я почти не помню физической боли. Память сохранила только металлический вкус крови во рту и взгляд человека, которого, я, похоже, люто ненавижу.
Какая ирония: последним, что отпечаталось в моей голове перед потерей сознания, было ее лицо. На нем застыло выражение злости и обиды. Но в глазах читался холод и мрачное торжество. А, может, мне показалось. Не знаю. В тот момент я уже плохо соображала.
