Говорят, смерть приходит медленно, охватывает загребущими пальцами горло и душит, пока человек не перестает дышать. Шелли же ощущала, как стремительно жизнь покидает её тело, вместе с кровью выливаясь на алтарь.
Жертва.
Хотелось безумно хохотать, широко разевая рот.
Призрак покойницы не пытался её убить, он лишь предупреждал об опасности, о том, что случится в будущем.
Уже случилось.
Рошель. Прошлое
Кора оцарапала нежную кожу маленьких детских рук. Шелли упрямо вцепилась в ствол ели, пискнула, пошатнувшись, когда нога соскользнула с толстой ветви. Послышался свист – стрела вонзилась прямо в дерево, за которым она спряталась. Вспорхнула рядом пуганая птица. Выпавшее перо, ведомое ветром, опало на девичий нос, защекотало. Она пыталась удержаться, честное слово, но зуд стал просто невыносимым. Раздалось чихание. Слюна тяжелым комом застряла в горле.
– Оставь лук, Ричард, – батюшкин голос был суров.
Шелли осторожно выглянула из укрытия, встретившись взглядом с потемневшими карими глазами отца. Ричард опустил древко, поджал губы, разглядев средь листвы серый запачканный зелеными разводами подол.
– Живо слезай, Рошель, ты – девка, а не белка, – густые брови батюшки сошлись к переносице, челюсти плотно сжались, отчего отчетливо проступили скулы.
В груди громко забилось сердце. Не на то она таила надежду, когда шла по следу охотников в желании подсмотреть одним глазком, как те гонят зверя. Руки затряслись, она соскользнула вниз, башмаки ударились о землю. Шелли оправила задранное платье и застыла, боясь подойти к батюшке ближе.
– Выглядишь точно Жожа после погони за курами, – рассмеялся Ричард.
Шелли поджала губы, алый румянец укрыл её щеки. Стало жарко. Сравнение её с Жожей – оскорбительно. Где это видано, чтоб жених невесту сравнивал с псом?
– Зато ты меня даже не заметил, покуда сама себя не выдала! – вырвалось против воли.
Ричард раскрыл широко рот, но не успел ответить.
– Замолчите оба, – батюшка казался спокойным, но уж она-то знала: от его мирного тона ждать добра не стоило.
Волнение вернулось, а вместе с ним и дрожь. Она утерла влажные ладони о ткань. Шелли слышала отцовское дыхание: ровное, глубокое, как и мерное биение сердца.