- Ты меня упрятал в
тюрьму несправедливо, ничего не хочешь мне сказать? – прошипела она, пытаясь
освободиться от его мертвой хватки. Лучшая защита - нападение.
Перекошенное злобой лицо
гангстера потемнело. В его глазах поселился животный инстинкт. Он резко
развернул ее спиной к себе и сдернул свободной рукой спортивные лосины, в
которых была Миранда.
- Отпусти меня –
сопротивлялась, но силища Тайгера вкупе с яростью утроилась, и она
даже не могла пошевелиться.
Он провел по ягодице
широкой ладонью и легонько шлепнул.
- Моя… -
прохрипел Тайгер и сдернул ее трусики вниз к лосинам, чуть наклоняя
хрупкую фигурку для того, чтобы поудобнее устроиться сзади.
Тело откликнулось тут же.
Хоть и в душе сопротивление вместе с гневом боролись с нахлынувшим желанием.
Сколько ей приходилось скучать по его требовательным ласкам, вспоминать
последний «прощальный» секс на столе в его офисе! И
сейчас это напомнило Миранде все до мельчайших
деталей.
- Тайгер,
пожалуйста… - взмолилась она, когда его пальцы заскользили в эротическом танце
между ее ног, увлажняясь.
А потом словно огненный
лом пронзил промежность. Миранда вскрикнула от неожиданной боли. Все
будто в первый раз. В ее жизни ведь больше не было партнеров,
кроме Бастета. Все остальным Миранда отказывала, даже не
соглашаясь на банальные ужины.
Каждый толчок его
твердого как сталь члена, каждая фрикция была болью и удовольствием в
одном сладком возбуждающим ритме. Он уже и не держал ее
силой. Миранда сама не хотела убегать от своего воскресшего
возлюбленного. Цеплялась за его футболку, подаваясь назад, чуть
привставала на цыпочки, чтобы контролировать глубину его проникновения.
Только вибрация телефона
отвлекала, а потом и вовсе уже не была слышна. Кровь била в виски, а сбивчивое
дыхание обоих глушила, вызывая непроизвольные стоны и
вскрики Миранды.
- Я так скучал, девочка
моя – его голос срывался и переходил на звериный рык.
Тайгер уткнулся в
копну ее рыжих перепутавшихся локонов. Это было невероятное чувство.
Смешанная радость и жгучая обида. Переполняло, душило и возносило на небеса
одновременно. Она выгнулась вновь навстречу его напряженному органу и громко
застонала.