— Анна, я их кормил.
Анна недоверчиво посмотрела на похитителя.
— Не делайте из меня чудовище, хорошо? — спросил герцог.
— Вы делаете его из себя сами, — отрезала Анна. — Вы — преступник, герцог Корнуольский. Вы похитили дворянку. Более того, вы похитили фаворитку короля!
— Только не начинайте по новой, — Виктор поморщился. — Я думал, этот вопрос мы с вами уже решили вчера. Не будь вы фавориткой его величества, никто бы и вовсе не побеспокоился о вашем исчезновении. Давайте с вами договоримся, Анна, я предоставляю вам выбор.
— Как это милостиво с вашей стороны.
— Очень милостиво, — подтвердил Виктор, — потому что я мог бы просто бросить вас в темницу и подождать, пока вы придёте к верному решению.
— Я вас слушаю, — Анна откинулся на подушках и скрестил руки на груди.
— Как я уже сказал, вы можете отправиться в темницу.
— Отличное начало!
— Вам решать. Итак, вы можете отправиться в темницу, или же вы можете перестать строить из себя жертву и принять как данность, что вам придётся выполнить обещание и дать мне шанс.
— Я вам ничего не обещала!
— Правда? Вашей расписки у меня нет, но я твёрдо помню, что на словах вы обещали приехать ко мне. А слово аристократки — закон, разве не так?
Анна открыла рот, выдохнула и снова закрыла.
— Вы меня вынудили! — прошипела она.
— Всё понятно, вы предпочитаете темницу, — Виктор встал, подошёл к двери и, открыв её, крикнул: — Мишель!
— Стоп!
Виктор закрыл дверь и снова посмотрел на Анну. Сердитый взгляд девушки приводил его в восторг.
— Во-первых, — начала Анна, — ваши люди порвали мой дорожный камзол. Мне нужна новая одежда и немедленно.
Виктор молча ожидал продолжения.
— Во-вторых, мне нужно оружие, я желаю быть уверена в своей безопасности в этом доме.
Виктор молчал.
— В-третьих… — Анна запнулась, потому что третьим пунктом её требований шёл приказ отпустить её немедленно, но бесперспективность этой линии переговоров она уже осознала. — В-третьих, я хочу есть. Ваша крольчатина подойдёт, но есть я буду одна, а когда буду готова встретиться с вами — сообщу.
Виктор дослушал до конца и спросил:
— Всё?
— Пока да.