Лесаве нужны были соцветия и листья. Дома она их собиралась разложить на ткани и просушить в сараюшке, что выделил ей дед на ее лекарские дела. А часть свежих цветов девушка собиралась сразу пустить на отвар для князя: стали болеть у того ноги, а кто же не знает, что помогает отвар из красоднева ломоту в костях унять. Ну и кроме него собиралась Лесава добавить в зелье другие травы, но о них она помалкивала. И так ведьмой за глаза называли. Корни же красоднева Лесава придет выкапывать уже осенью, от сердечных болей очень они помогали.
- Красоднев-красоднев,
Твое имя как припев!
Словно солнышко лесное
Твое имя золотое!
Красоднев-красоднев -
Повторяю нараспев.
Ты отдай свою мне силу,
Что Земля-мать подарила,
И избавь от тьмы кромешной,
И от боли от сердечной,
Той, что отдает под вздох² .
Да поможет мне Даждьбог!
Лесава тихо шептала слова наговора про себя, убеждая красоднев поделиться своей силой с ней, травницей. Объемная корзинка становилась все тяжелей и тяжелей. Шла Лесава, опустив голову к земле, срезая золотые головки и острые листья и укладывая их в корзинку. Поэтому, видимо, и не увидела она князей, а только когда наткнулась взглядом на красные сапоги с дырочками в голенищах, откуда просвечивали ярко-синие штаны, только тогда и подняла глаза. Подняла и сразу же склонилась в поклоне.
- Ух какая находка! – весело сказал обладатель ярких штанов. – Иди сюда, Белогор! Смотри, какую я тут лисичку поймал!
Его глаза с любопытством и без всякого стеснения разглядывали девушку.
Лесава выпрямилась и сурово свела брови. Лисичкой за яркий, почти рыжий цвет волос ее и вправду звали за глаза. А дедушка часто ее называл вместо Лесава – Лисавой.
Поодаль, ближе к проезжей дороге, стояли оседланные кони. Один из мечников терпеливо ожидал своего хозяина, держа коней в поводу. А второй князь сидел на коне. Услышав, что его зовут, он тронул коня ногой и подъехал к Лесаве. Девушка смутилась.
И как это она не услышала и не увидела пришельцев? Видимо, совсем ушла в себя, заговорилась с красодневом, оглохла и ослепла. Иногда Лесава полностью уходила в мир своих полуволшебных видений и тогда переставала замечать окружающий мир. Уж сколько раз дедушка пенял ей, когда Лесава не слышала, что он зовет ее или не отвечала на вопрос. И вот тебе раз – так нелепо столкнуться с чужаками! Заметила бы их, обязательно обождала бы, пока уедут.