- Лита! – обрадовался отец.
Да, еще одно. Меня зовут Аэлита. В честь героини какого-то сериала, который мама смотрела во время беременности. Особенно мило это звучит с фамилией и отчеством. Аэлита Дановна Звягина. Фамилия мамина, потому что у ангелов фамилии не в ходу.
- Рад тебя видеть в светлом настроении, - традиционно поздоровался Матвей. Я улыбнулась ему. Наставник мне нравился, как друг. Мудрый, терпеливый, готовый подолгу объяснять значение древних рун, которые я никак не могла запомнить, снова и снова показывать одну и ту же ауру, чтобы я, наконец, смогла разглядеть в ней свет. Немножко занудный правда, как и все ангелы. – Готова принять крылья?
- Готова! – я едва не хлопнула в ладоши от нетерпения.
- Лита, у нас как раз есть несколько минут, чтобы я успел рассказать тебе кое-что, - начал отец. Матвей при этом деликатно удалился к столикам, пообещав, что сейчас отыщет для меня самое воздушное пирожное. – Я вижу, Аня передала тебе подарок?
Да, а вот мою маму зовут Анна Сергеевна. Просто и привычно.
- Да, спасибо большое!
- Лита, это не просто красивый кулон. Это накопитель. Чем сильнее ты будешь, тем ярче будет светиться камень. Увидеть это может не каждый, поэтому прятать его не нужно, - успокоил он, заметив, что я сжала кулон в кулаке. – Он хранит светлую силу, напрямую связан с твоими крыльями. Пока он не светится, потому что крыльев нет. Главное, чтобы его не увидели те, кому не следует.
- Демоны? – переспросила я.
Кого-то в детстве пугают бабайкой, мне же отец рассказывал о них. О мрачных и бессердечных посланниках преисподней, забирающих грешные души у людей. Причем им подойдет любая душа, даже согрешившая совсем чуть-чуть. Та, которой путь к свету куда короче, чем во тьму.
Вот только есть одна загвоздка – к свету идти всегда труднее. Поэтому, нетрудно догадаться, что дефицита душ в преисподней не наблюдалось. А демонов иногда можно было заметить на улицах. Они успешно притворялись простыми людьми, выдавали их только глаза, черные, настолько темные, что не видно было той тонкой границы между зрачком и радужкой.
- Рад, что ты понимаешь, - при упоминании о злейших врагах отец поморщился.