˗ Я помогу вам! ˗ томно прошептал он мне на ухо, оторвавшись от моей шеи.
Кожа болела от его укусов и засосов, я не знала, что мне делать. Горькая правда о том, что у нашей семьи нет настоящих друзей лишила меня остатка сил. Дядя Боря, встал передо мной на колени, и начал задирать мне юбку. Я машинально впилась ногтями в его огромные руки. Как же он был мне омерзителен. Я считала его вторым отцом, а он видел во мне лишь плоть.
˗ Да, сопротивляйся, девочка! Люблю непокорных! ˗ продолжил он, удерживая мои руки.
Мгновение и он уткнулся своим носом мне в лобок. Я даже не успела среагировать. Мне было сложно противостоять его силе. Дядя Боря был хирургом, накаченные мощные бицепсы, от напряжения чуть ли не разрывали рукава на его форме. Он легко закинул мои ноги себе на плечи, и принялся водить своим носом по моей промежности. Лишь мои трусики разделяли нас. Я, что было силы, давила ему на плечи, пытаясь избавить себя от него.
Кричать было страшно. Я понимала, что сейчас мой отец находился в таком положении, что любое неосторожное действие с моей стороны, и дядя Боря, мог бы убить его, отключив от датчиков. Он начала отодвигать полоску ткани, которая разделяла нас. Мгновение, и язык Бориса проник в меня. Он начал жадно засасывать мою плоть, громко причмокивая языком и мыча. Складывалось такое впечатление, что он добрался до чего-то невероятно вкусного. Его дыхание обжигало, язык жадно исследовал мою промежность. Он был как будто бы везде. В какой-то момент, я почувствовала, что он начал покусывать мой бугорок, и мне стало страшно.
Я, как ни пыталась, никак не могла победить его. С одной стороны я мечтала, чтобы хоть кто-нибудь зашёл сейчас в кабинет и остановил его, а с другой понимала, что меня сделают виноватой. Я знала, насколько ревнивой была его жена, тётя Рая. И представить себе не могла, что кто-нибудь застанет нас в такой момент. Сразу же бы пошли разговоры, что дочь Филимонова шлюха, которая пыталась соблазнить лечащего врача своего отца, и добиться для него бесплатного лечения. Городок у нас был небольшой и все друг друга знали. Я молча продолжала бороться, а дядя Боря начал заводить в меня свой палец.