– Не гневи Бога, – с возмущением сказала Маргарита Владимировна. – Бабушка тебя не слышит. Уж она б тебе задала… Семья ей не нравится! Впрочем, не буду повторяться. Уже всё сказано. А семью ругать не надо. Плохо это может кончиться. Вспомни, что говорит по этому поводу бабушка.
Кстати, – вдруг как-то сразу переменилась мама. – Кстати, о бабушке. Припоминаю один случай. Вы с Сережей уже поженились. И вот однажды вечером, когда вы были в гостях, раздался телефонный звонок. Бабушка взяла трубку и стала кому-то пояснять, что тебя нет дома, а потом вдруг сказала: «Катя? Да, Катя вышла замуж. А разве вы не знаете? А кто говорит? Кто? Бывший одноклассник?». После этих её слов на другом конце провода повесили трубку. Я подошла и поинтересовалась, кто из твоих одноклассников звонил, а бабушка мне в ответ: «И никакой это не одноклассник. Это звонил он!». Я поинтересовалась: «Кто он?». «Неужели не понимаешь, – был ответ. – Он, Дима – отец её детей». «Но это же невозможно», – возразила я. «Возможно, невозможно, – проворчала бабушка. – Бог о том знает, что возможно, а что нет. Но это звонил он». Меня очень удивляло, что бабушка ещё до твоих родов всегда говорила во множественном числе: дети, внуки. И ты родила двойню.
– Почему же ты мне не сказала, мамочка?
– Не поверила. Да и поздно было что-то менять, ведь ты уже вышла замуж.
– Господи, ну почему же поздно? Мы и близки то с Серёжей до родов не были, – сказала Катя. – Но почему, почему мы не проверили информацию?
Разговор прервали Дима и Леночка. Они прибежали весёлые, радостные и улеглись на траве рядом с мамой и бабушкой. Дима и Алёна были в отличном настроении и сразу попытались втянуть в свои весёлые разговоры маму и бабушку. И вдруг Дима посерьёзнел и сказал то, о чём, по-видимому, задумывался вот уже несколько дней.
– Бабуля и мамуля, всё никак не могу решить для себя один вопрос: правильный ли выбор делаю?
– Ты о чём, сыночек? – спросила мама с особой теплотой.
– Володя Митяев и Серёжа Гостомыслов подбивают меня в общевойсковое командное идти, да и отец советует, но иногда мне кажется, что другое у меня призвание, совсем другое.