Коротко кивнув, журналист садится, и к атаке переходит следующая акула пера с ярко-вишневыми губами.
– Главная героиня в романе заканчивает жизнь самоубийством, застрелив сначала своего сына, а затем и себя, – жеманно растягивая слова, говорит она. – Является ли это некой отсылкой в смерти вашего собственного ребенка?
– Нет. Это художественный вымысел, а не автобиография, – с трудом выдавливаю я, чувствуя, как предательски садится голос. – Давайте закончим на этом.
Бросаю короткий взгляд на своего менеджера, полыхающего всеми оттенками красного, и резко поднимаюсь на ноги, со скрипом отодвигая стул позади себя.
Пресс-конференция не задалась с самого начала. Это глупо отрицать. Как бы я ни пыталась вывести ее в более интеллектуальное русло, газетным писакам интересны лишь две вещи: обсуждение политических дрязг и копание в грязном белье. Собственно, этим они и занимались весь прошлый час. Как же надоел этот дешевый цирк!
«Карина Владимировна, а рассуждали бы вы так смело, если б не имели второго гражданства?» «Почему вы не пошли на митинг в поддержку Панькова, хоть и позиционировали себя его сторонницей?» – бестактные вопросы, словно дротики с отравленными наконечниками, впиваются мне в спину.
Суки. Бесчувственные суки. Ничего святого для них нет. Мать родную продадут ради рейтинговой статьи!
С силой сжимаю кулаки, и ногти больно впиваются в кожу ладоней. Но это даже хорошо, что больно. Боль отрезвляет. По существу, она является единственной субстанцией в этом пропитанном лицемерием мире, способной вправить человеку мозги. А мне сейчас это крайне необходимо. Я и так наговорила слишком много лишнего.
Пулей вылетаю в фойе и, громко цокая каблуками по мраморному полу, устремляюсь к лифтам. Пара десятков метров, несколько этажей – и я наконец окажусь в долгожданном безмолвии пустого номера. Как и все творческие люди, я махровый интроверт, и стремление к одиночеству для меня – норма. Но сегодня я прямо-таки превосхожу саму себя: мое желание избавиться от посторонних превращается в настоящее наваждение.
Господи, побыстрее бы!
– Карина Владимировна, подождите, – позади раздается запыхавшийся голос Алины, моей ассистентки. – Куда ж вы так убежали? У нас ведь обязательства…