Посмотреть бы на себя сэру рыцарю перед появлением при дворе альв… Но ручей остался где-то очень далеко позади. Один глаз отчаянно болел и по ощущениям благополучно заплывал – после того вредного дерева-живодера, напавшего первым и явно надеявшегося пообедать рыцарем. Распрямился гибкий сук над тропой так, чтобы сбить Коргана из седла, но угодил на излете всего-то по левому виску и левой руке. Мерзкие шипастые листики посекли кожу и художественно покромсали рукав, прямо-таки согласно веяниям последней моды двора короля Варры, однако от крупных порезов Коргана спасла прочная, льняная нательная рубашка, надетая последним, пятым слоем.
После столкновения со вторым чудовищным порождением леса – вудвузом, считавшимся сказкой, болело вывихнутое и с трудом вправленное плечо. Невоспитанный палочник чуть не лишил Коргана зрения и обкорнал часть волос по правой стороне головы, сделав его похожим на восточных степняков с их обритыми боковинами.
Корган подумал, что местные парикмахеры постарались так, что его бы родная мать не узнала. Правда, подкидыш, выросший при дворе короля, и не имел чести знать своей матери. А еще, по мнению короля Варры, и вовсе не имел воображения, что в землях альвов, по слухам, должно было очень даже сильно пригодиться. Кошмары, таящиеся в недрах человеческого сознания, здесь имели свойство оживать. Таинственного Корган не искал, мертвые его не пугали. От живых вреда всегда было больше. Да и думать о плохом не хотелось – это тоже никогда и ничего хорошего не приносило.
Возвращаться по следам их схватки со сколопендрой Коргану было легко: тварь проламывала кусты и валила деревья, надо было всего-то отслеживать самые крупные разрушения. Когда попалось глинистое ложе старого ручья, спина снова заболела, напоминая, что именно тут гадина умудрилась ухватить его за ногу и протащить четверть полета стрелы по всем препятствиям. Теперь от рыжей глины волосы стояли колтуном, кольчуга была забита и основательно утяжелилась, а потом обретенный слой грязи пополнился черно-зеленым ихором самой сколопендры.
Настолько грязным рыцарь не был и не чувствовал себя никогда! В довершение всех бед проточной воды в округе не попадалось. Рыцарь попробовал вернуться к той холодной речке, где на него обрушилась сколопендра, но она просто исчезла.