Софи уцепилась за его руку, как в танце, когда он поворачивал ее куда хотел, задавая вектор направления движения. Вектор, ага. Она вдруг хихикнула про себя, вспоминая «физику физиологии» – мини-лекцию, прочтенную им на одной из первых встреч, в ответ на ее замечание о площади соприкосновения ремня о кожу… Да… работа там, импульс… давление! Точно! Он говорил ей на ухо все эти давно забытые формулы – медленно, охрипшим голосом, сжимая одной руку ее руку, другой удобно собрав волосы в хвост, чтобы не мешались, а она млела, текла просто от этого голоса, от всех этих умных слов, которые ей – выпускнице матшколы – были словно бальзам на душу.
Да-да… было же, было, уже потом в институте на первом курсе, когда раздолбайство и лень при несомненном наличии мозгов едва позволили ей сдать сессию. Она не могла тогда учиться, не хотела. И появился бы кто, заставил… Первой студенческой весной она сидела в аудиториях или в открытом вестибюле лабораторного комплекса и страстно фантазировала об одном – дисциплине, строгости, порке. О том, чтобы ее заставляли, учили, наставляли, пинали вперед. Чтобы ей сказали: ты умница, ты замечательная, но ты совершенно безответственная, и будешь за это наказана.
Встретились бы они тогда? Понял бы он ее? Что бы было?
Она вздрагивает, когда он разворачивает ее уже у двери отеля, распахивая дверь, пропуская вперед. Снова возвращается нервозность – теперь уж в каком-то мелком хихиканьи и бесконечной болтовне. Когда они поднимаются по лестнице, ее бедра сами начинают совсем уж откровенно покачиваться – и она чувствует его взгляд, тяжелеющий с каждой секундой.
– —
Раздается писк открываемого замка, они заходят. Софи сразу же с какой-то поспешной деловитостью начинает снимать туфли, выкладывать сумку, мимоходом стряхивать невидимые пылинки с платья. Ощущение надвигающегося шторма захватывает, кружит голову, перед глазами темнеет, а сердце стучит так громко, что она боится за этим стуком не рассчитать хода времени. Она не знает, о чем он думает, хочет узнать – и не может, боится до смерти, такое же чувство ее настигает только когда она смотрит вниз с огромной высоты – желание сделать шаг в пропасть, но как в сказке, как в легенде мгновенно взлететь.