Страх заставляет нас совершать безумные вещи.
Но мы боимся не причины. Мы боимся неизвестности
(Любовь Огненная “Академия Полуночников”)
10 февраля 2024 г.
И хвост саламандры точен,
И взгляд так остер как язык.
Я бы отдал все ночи,
Лишь бы не ставила точку,
Лишь бы хотела жить.
И цвет ее глаз как небо,
Как грозовые тучи!
Я вижу их, где бы не был.
Я знаю то синее небо!
Знаю, чем все они, лучше.
И стан ее всех прекраснее,
Что разорвал бы в клочья!
Твержу ей: я так ужасен!
Но свет в тех глазах не гаснет.
Она в ответ снова хохочет.
Напиться бы в изнеможенье,
Грудной утолить бы голод.
Ты – мое наваждение,
Ночь без луны, затмение,
Темнота, объявшая город!
Схватить бы, прижать бы крепко,
Не отпускать все ночи,
Впиться в те губы цепко…
И разнести все в щепки!
Если ты этого хочешь.
Твой аромат дурманит.
Жадно его вдыхаю.
Не подходи, умоляю!
Не убегай, поймаю…
Иначе рассвет снова грянет.
Кровь не вскипает под кожей,
Просто пылает пожаром.
Вылечи своим взглядом!
Вылечи же улыбкой!..
Или стань моей карой.
Только бы не ошибкой.
(Любовь Огненная “Отповедь Персиди”)
21 ноября 2024 г.
Придерживая глубокий капюшон черного плаща, я спешно повернула в Брежский переулок, но и здесь в конце улицы стояли стражники, опрашивающие испуганную горожанку.
Она была из тех, что вели свой честный промысел в определенное время суток, а потому ее испуг был обоснован. Однако у грозных вояк на эту и другие ночи и дни имелось задание поважнее, нежели обдирать даму облегченного поведения.
Они ловили нас. Ведь именно нашими портретами были увешаны все столбы и городские стены для объявлений.
Я на листовках в отличие от Персиди и Д-Ролли получилась очень даже ничего. Художник однозначно польстил моему носу, но с косоглазием перебрал. Однако кто будет судить творческого человека? Как вдохновение подсказало, так и нарисовал.
Я петляла по городу вот уже полчаса. Но куда бы ни сунулась, меня везде поджидали бравые воины, нацеленные на нашу поимку. И это глухой ночью! Она стояла над академгородком вот уже часов пять или шесть, однако заканчивать обход мужчины в серых плащах и не думали.
