Ассоль сидела за какой-то книгой,
Читала, по странице полз жучок,
Смахнув его, увлекшись в ней интригой,
Сказала лишь:
– Какой ты дурачок.
Уже два раза был он без досады
Легонько сдунут, словно шерсти клок,
На книге будто бы искал награды,
Так появлялся он на ней опять,
Считая, что ему конечно рады,
Пытаясь что-то видимо сказать.
Приподнимался на передних лапах,
Его никто не собирался гнать,
Он может быть приполз сюда на запах,
Доверчиво дошел до цифры «три»
И тут остановился на ухабах,
Он слово прочитать не смог «смотри».
От книги оторвавшись чуть, взглянула
На берег моря, дюны, пустыри,
Морского воздуха в себя вдохнула
И обомлела… В море, на волнах,
Ей было видно хорошо со стула,
Весь белоснежный, словно бы в мечтах,
Под алыми, как пламя, парусами
Корабль приближался на глазах.
Вскочив на стул, а что бы стало с Вами?
Ассоль забыла книгу и жука,
Его ждала давно под небесами,
Он пробирался к ней издалека.
Ну наконец-то, это не приснилось,
Морская поступь плавна и легка,
Виденье это бесконечно длилось.
Величественно плавно шел «Секрет»,
Взорвав провинциальную унылость,
Вечерним Солнцем ласково согрет.
Ассоль не чуя ног бежала к морю,
Был ею в детстве он уже воспет,
Завидуем опять её задору,
Подхваченная ветром бытия,
Её сердцебиенью тайно вторю,
Вот если оказался бы там я,
Наверное летел бы словно ветер.
Роскошно-плавно белая ладья,
Пейзаж собой украсив в этот вечер
И алым оттеняя облака
Торжественно и гордо шла навстречу,
Ассоль была воздушна и легка,
И если её силы покидали,
Руками опиралась на бока.
А ноги? Уж бежать они устали,
Без сил шатаясь, волю сжав в кулак,
Но знала, что её там точно ждали,
На берег моря не прийти никак
Себе позволить не имела права.
На берегу сейчас полно зевак,
Так жители КапЕрны нынче здраво
Подумав, все на пляже собрались,
Они Ассоль кричать готовы «браво»,
Иль, если очень хочется, то «бис».
Такого может больше не увидят
В своей глуши, а чуда дождались.
Вошла Ассоль, её здесь ненавидят,
Примолкли, отошли все от неё,
Одна, забыв на всех свои обиды
Шла к паруснику:
– Это все моё,
Я так ждала! – и протянула руки,
А счастье, обнимавшее её,
Как компенсация за жизни муки
