Глава 1. Пленница Его Светлости
Три самых долгих дня в моей жизни я просидела взаперти. Благо, что находилась в своих покоях, где анфилада комнат позволяла не чувствовать себя узницей четырех стен. Видимо, сестру герцога – Татию, все же поселили в другом крыле, что теперь даже казалось логичным решением, ведь мои приемные родители – граф и графиня Эредит – оказались живее всех живых, а герцог Рейнар ар Риграф по каким-то неизвестным мне причинам нуждался во мне как в супруге.
Правда, создавалось впечатление, что причин как таковых не имелось вовсе. Я предполагала, что он просто оскорбился, когда мои родители отказали ему, выслушав предложение руки и сердца, и решил отомстить нам, чтобы потешить собственное уязвленное самолюбие.
Иных личных причин для захвата им нашего островного графства я просто не видела. Однако личные интересы как оказалось, можно было не рассматривать вовсе. Приказ захватить остров по словам одной из служанок герцога был отдан императором Приальской Империи. Сейчас эти земли фактически принадлежали именно ему.
И тем не менее этот факт не отменял прямой заинтересованности герцога. Собственно, с его первого визита в наш дом все и началось. Тогда мы с ним встретились впервые. Встретились в холле совершенно случайно. Я несмотря на просьбы служанки никуда из своих комнат не выходить все же выбежала на главную лестницу, где едва не столкнулась с герцогом.
Тогда я еще не знала, что передо мной предстал Рейнар ар Риграф. Правила этикета не позволяли нам не то что познакомиться без участия кого-то третьего, а даже заговорить. Но он нарушил эти правила, что вынудило меня фактически скрыться бегством от ужаса и растерянности.
Это потом уже подслушав беседу приемных родителей я узнала, кто приходил к нам в дом. Несчастные, чьи земли он захватил по приказу императора Приалии, называли его безжалостным убийцей, зверем в человеческом обличии. Он сметал все на своем пути, завладевал чужими территориями в пользу своего правителя, занимал их даже не за день, за несколько часов, нападая словно ураган, шторм.
Люди боялись одного его имени. Он снился им в кошмарах. Он и был их кошмаром.
