– Чтобы вас приняли нужно потрудиться, страшное место
– Что там может быть страшного?
– Говорили, что девушка, живущая в стеклянном подъезде, зайдя туда, там и осталась. Ещё рассказывали, что разносчик реклам, вышел от туда с побоями и его госпитализировали
– Любые слухи – лишь мнение других людей. Есть люди, которые живут лишь по причинам слухов, то есть по мнениям других людей. Для того чтобы жить нужно иметь своё мнение
– Ваше мышление достаточно патетично. Начнёте работать и станете выше мыслей,которые ничего не дают
– Я сама решу, что мне делать
Стоял солнечный день. Его лучи проходили сквозь людей, дома и автомобили, озаряя сердца и заставляя танцевать оживляя души.
Люди здесь были похожи на недопонимание, они знали себя и свои секреты, как не нужно чтобы с ними обращались, но обращаться с другими данным образом не умели.
Домики были крохотными, похожими на песочные, слепленные для маленького человека. Возможно, одним из этих мальниких людей являлась и я. Мерида – молодая дама недавно выпустившаяся из колледжа дизайна, направляющаяся по улице в необычайное место. Впервые решила зайти в бар, о котором уже по городу было много мрачных слухов.
Обошла окрестности, никак не попадалось нужное здание. Как говорили, вывеска слишком тёмная и ведёт вниз открывая решётки. В поисках решёток, всю дорогу мечтала.
Глубокий вдох. Вывеска: Временная петля. Острые занавесы открыли свои двери и впустили в оковы своей пасти. Загадочно и интересно. Автомобили, рвущие моторы оставались позади, пока виднеется лишь кромешная тьма, но ребус, вызывающий сомнения в многих может решиться по щелчку тонких пальцев. Не будет решения – будут слова.
На первый взгляд бар был обычный : красные, словно кровавые, жаждущие чего-то, деванчики; белые, будто хирургические столы, на них не может быть ничего лишнего; приглушённый свет и расслабляющая музыка, ведь расслабить перед шокирующим событием необходимо. Это лишь знакомство, трудно предугадать, что будет дальше. На одном из деванчиков притаилась маленькая девочка, похожая на хрустальную статую побеленную самыми светлыми белилами, такая хрупкая и невинная, даже будто не живая.
