Пролог: «Последний закат голубого неба»
Небо в тот день было таким голубым, что больно смотреть.
Отец Миры, доктор Элиас Вейл, записал это в дневник за час до того, как спутники «НексТерры» взорвали стратосферу.
«16:23. Наблюдаю за птицами. Стрижи, кажется. Они кружат над полем, будто не верят, что завтра его не станет. Интересно, чувствуют ли они ионный ветер? Запах озона уже въелся в кожу. Жена говорит, что пахнет грозой. Но грозы не будет. Будет тишина. И пепел».
Его ручка замерла над бумагой, когда первый спутник рассек облака серебристой иглой. Сотни таких же вспороли небо по всему миру, выпуская «Стабилизатор» – наночастицы, призванные остановить глобальное потепление. Они отразили солнечный свет.
И убили всё остальное.
«16:47. Жена спросила, почему я плачу. Я ответил, что это аллергия. Ложь легче, чем правда: через сутки фотосинтез остановится. Растения задохнутся в собственном кислороде. Мы тоже, но позже. Надеюсь, она не успеет испугаться».
На видео с камеры, найденном позже в руинах лаборатории, видно, как Элиас обнимает жену. Они танцуют под «Clair de Lune», пока за окном гибнут птицы – падают камнями, захлёбываясь воздухом, ставшим ядом. Он шепчет ей на ухо: «Это не навсегда. Семена в Хранилище… они переживут нас».
Он не знал, что Хранилище взломают через месяц. Что «Стабилизатор» превратится в чёрный смог, пожирающий океаны. Что его дочь, ещё не рождённая Мира, найдёт в руинах не семена, а крик отчаяния – медальон с гравировкой «Прости».
Но в тот момент, под звуки разбивающихся стёкол и далёких взрывов, они танцевали.
Потому что небо всё ещё было голубым.
Потому что это длилось всего секунду.
А потом началась вечность без него.
Глава 1: «Красный горизонт»
Ледяной ветер, словно стая невидимых кинжалов, рвал полы плаща, выворачивая ткань наизнанку. Но Мира не чувствовала холода – её тело давно онемело от усталости, а мысли цеплялись за единственную цель. Перед ней возвышался «Хранилище Судного дня»: некогда белоснежный ковчег человечества, а теперь ржавый саркофаг, вмерзший в ледник, будто гигантская рана на теле планеты. Последняя надежда. Последний шанс найти то, что ещё не превратилось в прах.
