– Может, я могу быть еще чем-то полезен? – Молодой человек шумно сглотнул и добавил: – Вам.
Молодой человек был симпатичным, невероятно симпатичным. На его взгляд, подбородок мог быть более мужественным, а нос не столь изящным, но женщинам такие типажи нравятся. И не смущает их, глупых, что мускулатура у парня хлипкая и душонка мелкая. Конечно, они же видят только смазливую мордаху, слышат нежный голос и верят ему, бесконечно верят.
А он сам верил этому парню?
Он поиграл бокалом с виски, покрутил его в пальцах и снова внимательно оглядел парня.
Высокий, стройный, смазливый, исполнительный, готов ради денег на многое. Смотрит чисто, открыто, искренне.
Только вот преданности нет в этом взгляде. А это важно. Точно так же он станет смотреть и на другого работодателя, и на третьего. На любого, кто заплатит больше.
Нет, таким, как этот, верить нельзя. Его можно использовать, это несомненно. Он все сделает правильно, точно, без ляпов, но…
Но ведь предаст, подлец! При первом удобном случае предаст. Так рисковать он не может. Поэтому решил для себя: парень – материал списанный.
– Может, я и дальше могу быть вам полезен? – повторил гость настырно. – Кажется, я доказал свою способность…
Парень запнулся, подыскивая приличную замену слова «убивать». Нашелся, ты смотри.
Повертел покрасневшей шеей и выдал:
– Мне кажется, я доказал вам свою способность устранять помехи совершенно без всяких проблем. И следов.
Браво. Аплодисменты. Вот это вывернул! Предумышленное убийство с длительными пытками он назвал устранением помех. Вот это цинизм. Вот это мастер.
Он хмыкнул и пригубил из стакана, хотя пить в эту минуту не хотелось совсем. Сделал это больше для того, чтобы укрыться от настороженного взгляда молодого человека.
Он не был дураком, этот тихий подлый убийца, вползающий к вам в дом и в душу под видом милого добряка. Он был очень, очень опасным. И для него он когда-нибудь станет представлять опасность.
Поэтому?..
Поэтому от него надо будет в скором времени избавиться. Тихо, не наследив, как он это умеет.
– Не исключено, что в скором времени ты мне снова понадобишься, – соврал он не моргнув глазом.
