От Нового года было не скрыться. Праздник рвался из мигающих огоньками окон, переливающихся неоном витрин, орущих новогодние песни динамиков. По улицам сновали озабоченные и веселые люди, нагруженные елками и пакетами.
Офис напоминал растревоженный улей. Дамы встревоженно роились, обсуждая корпоратив и новогодние планы. Мужики, краснея и пыхтя, выбирали на сайтах подарки, путевки, лыжные и пляжные костюмы…
О работе никто не думал уже за две неделю до праздника. Прекратить новогодний беспредел было не в силах Егора.
От праздничной суеты у Егора сводило зубы. Он не любил Новый год с детства. Было в этом сумасшедшем веселье что-то фальшивое и… печальное. Неразумные траты на деликатесы, подарки, украшения, непонятные гости, пьяный разгул. А с утра тяжелое похмелье, замешанное на злости и прозрении, гора грязной посуды, пустой холодильник и кошелек. Возможно, у кого-то было иначе, но в семье, где он рос, было именно так.
Пока Егор был несмышленышем, он во всем занимал сторону матери, уставшей от безденежья, домашних забот и вечерних подработок. Подростком стал жалеть отца, отказавшегося от мечты и загубившего талант ради семьи. Страшно было наблюдать за отчаянием взрослого человека, потратившего жизнь и осознавшего невозвратность.
Именно тогда Егор решил, что у него будет все по-другому. Повзрослев, обзаведясь солидным капиталом и успешным бизнесом, взялся за осуществление плана.
Счастливая жизнь была расписана подробно в школой тетрадке, которую Егор сначала хранил под матрасом кровати, а создав собственную компанию, переложил в сейф кабинета. Он никогда не забывал о ней. Как можно забыть о мечте? Но ему все казалось, что рано, что надо еще подождать. Пока не бухнул по голове тридцатник, и он понял, что ждать больше нечего.
Выпроводив поздравлявших его коллег, Егор достал потрепанную тетрадочку, замер, сомневаясь, а стоит ли выпускать джина из бутылки. Вспомнил детство и, стыдясь собственной сентиментальности, смахнул слезу. Выдохнул, как перед прыжком, перевернул обложку. Прочитав первый пункт, громко захохотал. Так громко, что встревоженная секретарша рискнула заглянуть в кабинет.
