Алексей Громов стоял на перроне и в спешке докуривал бычок сигареты. На железнодорожном вокзале объявили отправление поезда, проводники торопили пассажиров на посадку. В столице его больше ничего не держит. С работы уволили за очередной запой. Хорошо, что по собственному желанию, а не по статье. За съёмную квартиру платить нечем. Ни семьи, ни детей, ни друзей у него там не было. Близких родственников тоже. Правда, в Питере живёт двоюродная сестра, но они давно не общаются. Считай, не родственница вовсе. По жизни одинок.
Щелчком отбросив обугленный фильтр мимо урны, мужчина поспешил занять свое место. У входа он ещё раз сверился с электронным билетом и нисколько не удивился. Вагон оказался потасканным, как его жизнь, старый и перекрашенный, возле окошка под толстым слоем серой краски виднелись следы ржавчины. Алексей показал паспорт проводнице, после её одобрительного кивка поднялся по металлическим ступенькам и втиснулся в узкую дверь плацкарта. Проталкиваясь среди людей с чемоданами по темному проходу, он нашел свою койку: нижняя боковушка с порванным коричневым дермантином. Забросил вещи на полку, сразу расстелил белье, стянул ботинки и лег в ожидании восьмичасового сна.
Напротив галдели девочки-подростки. Из-за шумных пассажирок сегодня поспать не удастся. Рыжая девчонка с пышными кудрями рассказывала подруге, как провела одну из смен летнего лагеря в прошлом году. Крашеная брюнетка – её соседка – все время перебивала: «Да ладно? А что он? А ты?» Обеим навскидку лет пятнадцать-шестнадцать. Рыженькая с мечтательным видом вскоре заключила:
– Надеюсь, хоть в этом году парни приедут симпатичные. Так хочется с кем-нибудь познакомиться!
– А лучше, если там будут парни-вожатые, – сказала брюнетка. – Не хочу с сопливыми малолетками медляки танцевать. Ты точно договоришься, чтобы нас поселили в одном отряде?
Алексей, подслушивая разговоры девочек, перевернулся на бок лицом к ним, положил локоть под голову и произнес:
– А вы случайно не в «Бригантину» едете?
Девчонки вздрогнули от неожиданного вопроса и синхронно повернули головы к нему. Они не рассчитывали, что их будут подслушивать, и, видимо, думали, что разговаривают вполголоса, на самом же деле их слышал весь вагон.
