Лёля Видар
Серые холодные волны яростно бились о борт лодки, разлетаясь на тысячи брызг, некоторые из них попадали мне на лицо. И неизвестно, что из них было более соленым, эти капли или слезы. Грубая льняная веревка впилась в кожу на запястьях. Но я молча терпела, упрямо стиснув зубы. Мой рот тоже предусмотрительно завязали какой-то тряпицей. И судя по запаху и ощущениям, не грязной.
Молчали и похитители. С того момента, как мы отчалили от берега, никто из них не проронил ни слова. Я прикрыла глаза, но сквозь ресницы продолжала наблюдать за чужаками, слаженно выполняющими своё дело. Четверо из них постоянно находились рядом со мной. Они хоть и делали вид, что меня здесь нет, и всё идёт по плану, но часто с тревогой вглядывались в удаляющийся берег. Очевидно, боялись погони. Только её не было. Как больше не было в живых моего верного охранника. Он все сделал, чтобы я смогла сбежать, спастись с места нападения. Но у меня ничего не вышло, а верного оборотня убили. Но видит Бог, я никогда не хотела этого. На это мое сожаление папа наверняка ответил бы, что каждый должен делать своё дело. Только теперь моя семья вместе с берегом удалялась всё дальше и дальше.
Но я совершенно искренне надеялась, что это ненадолго.
Рональд Чёрный, за шесть лет до похищения Ольги
Летнее солнце нещадно палило, и Рональд приказал свернуть к вольготно протекающему под сенью деревьев ручейку, чтобы искупаться, а только потом проследовать в замок рысей. Вот уже прошло несколько лет, как змеи под руководством Гарольда Чёрного, и рыси во главе с князем Радомиром Видаром, заключили мирное соглашение. И надо сказать, это, несомненно, произошло на пользу всем, но особенно змеям. Сейчас Рональд даже не представлял, какой могла быть его жизнь без семьи Видаров, ставшей для него намного большим, чем просто пограничные соседи. Без ровесника Властислава и его жены Ксении, за которой вместе с другом когда-то помчался в далёкую страну Тарсманию.
Он не мыслил своей жизни без дружбы со вторым сыном князя, Ярополком. Ныне Ярик и сам стал князем. Его отец пожаловал ему обширные земли, отбитые у вероломного племени медведей.
