– Чшшш, – прикладываю указательный палец к губам, показываю трёхлетнему сыну не издавать звуков.
Три мусорных контейнера, за которыми мы спрятались, источают такое зловоние, что дышать невозможно. Как можно тише раскрываю молнию сумки, опускаю в неё руку, достаю маленькую пачку влажных салфеток. Подцепив острым ноготком липкую наклейку, вытаскиваю пару штук. Одну прикладываю к носику сына, вторую к своему. Салфетки имеют тонкий запах ромашки. Носа касается приятный запах, хоть как-то перебивает вонь мусора.
Закусываю губу, когда слышу быстрый топот ног нескольких человек, и молюсь, чтобы нас не обнаружили.
Как он здесь оказался? Как? Зачем приехал сюда? Чего ему в своей столице не сиделось?
– Шеф, мы их упустили, – разносится совсем близко.
Втягиваю голову в плечи, одной рукой прижимаю к себе сына, и ей же держу у его носика салфетку, второй свою. Плечом опираюсь о стену старой кочегарни, возле которой и стоят контейнеры. Сидеть на корточках становится неудобно, ноги начинают покалывать.
– Обыскать каждый закуток! – гремит голос из прошлого.
По телу от таких знакомых вибраций разбегаются мурашки. Они поднимают из моей глубины то, что я похоронила там четыре года назад. Похоронила и приказала себе никогда не вспоминать.
Топот быстрых шагов удаляется, а я затаиваю дыхание отсчитываю секунды до момента, когда преследователи вернуться назад. Дальше гаражи и тупик. Не правильное место я выбрала для «пряток».
– Ма, – Максимка поднимает на меня взгляд и морщит носик.
Знаю, пахнет ужасно, но нам нужно продержаться. Он уйдёт, и тогда мы выберемся отсюда, и уедем в деревню к моему дяде. Там нас точно он не найдёт.
– Тшшш, – трясусь всем телом, взглядом молю ребёнка потерпеть.
Нас могут услышать. Нельзя издавать и звука.
– Ты точно видел, как они забежали именно сюда? – вздрагиваю, я не слышала, как они вернулись обратно.
– Точно шеф, – летит ответ.
Уходи! Уходи! Уходи!
Что мантру повторяю про себя.
– Там в заборе дырка есть, они могли пролезть в неё, – раздаётся ещё один голос.
Нечеловеческое рычание, и сильный удар по одному из контейнеров. Подавляю в себе крик от неожиданности, а вот Максимка пугается и вскрикивает. Прижимаю ладонь к его рту, прислушиваюсь к образовавшейся тишине, затаив дыхание.