«Вы слышали эту легенду? Она стара как Сенефа. До сих пор известно лишь то, что однажды некий «Кровавый рассвет» расчистит наш путь и позволит увидеть правду. Легенда то передается из поколения в поколение, я услышал ее еще в детстве от матери, а она от отца. И было бы хорошо нам всем узнать побольше подробностей. Сколько еще времени должно пройти, прежде чем разруха поглотит нас всех? Если бы мы только знали ее истинное писание…»
Захудалый бар заполонил пьяный смех.
– Неужто ты веришь в этот бред? – с уколом произнес грузный мужчина, громко стукнув полупустым стаканом – В мире невесть что происходит, а тебе лишь бы в слухи, да в сказки верить.
Сбоку послышалось хихиканье официанток, неспешно разносивших дешевое пойло. В этом баре постоянно собирались пьяницы на мели, желающие оставить тревогу на дне стакана, как и пару последних сцианитов. В такое время простым работягам больше ничего и не оставалось, только обсуждать последние сплетни на остатках разума.
Неверие собутыльников резануло старика, заставив напыжиться от недовольства, вызвав еще более бурный смех у присутствующих. Его похлопали по плечу, но скинув руку, Скруцхар важно заявил:
– Что толку с вас, один спирт в мозгах, а ты, Хезран – он перевел укоризненный взгляд. – Следил бы за словами. Это хоть какая-то информация.
– Старик, это паршивые сплетни, на большее не тянет. Мать твоя рассказала? Да ты после третьего стакана это придумал. Развел тут представление. – Хезран допив остатки, с напускным отвращением отмахнулся от слов старого безумца – А вы что хихикаете, еще несите!
Всеобщее внимание было приковано к опешившим официанткам. Глупо моргнув, они удалились за добавкой. В помещении снова стоял пьяный гул и обсуждение недавних событий, которые дали понять всем – мирное время закончилось, и видимо, довольно давно.
В этом потоке никто и не услышал, как уход Скруцхара отчеканил тихий звон монет, а по его следу последовала темная фигура.
Старик так сильно погрузился в отчаянные размышления, собирая неустойчивыми ногами все камни, что и не мог ожидать расплаты за излишнее любопытство, которая черной смертью бесшумно тащилась, наступая на пятки.
